Старшая сестра, Младшая сестра, Красная сестра. Три женщины в сердце Китая ХХ века - [106]
В 1963 году Суй Сюэфан перенес инсульт, его частично парализовало. Цинлин писала подруге: «Эта весть страшно опечалила меня, до сих пор не могу собраться с духом, чтобы проведать его. Боюсь, от моих переживаний ему станет хуже. Я устроила двоих из его детей в детский сад, где влияние лучше, чем у него дома. Дети на редкость умненькие. Я навестила их в детском саду и убедилась, что они уже привыкли к новым порядкам и обстановке»[598]. Цинлин часто забирала детей к себе домой, и теперь они бывали у нее постоянно.
Мать девочек, несмотря на свое раздражение, признавала, что для детей так будет лучше. Иоланда и Юнцзе поддерживали отношения с родителями, но проводили много времени с мамой-тайтай. Цинлин баловала их лакомствами, которые были недоступны им в семье, дарила дорогие вещи, о которых они не могли даже мечтать, например мягкие каракулевые шубки. Цинлин сама причесывала девочек по утрам и повязывала им яркие, как бабочки, шелковые банты. Отпуская детей играть на большой лужайке, она садилась на скамейку и ждала, когда они прибегут к ней в объятия. На лужайке паслись два больших гуся, и девочки, сидя на руках у Цинлин, кормили их, когда гуси вперевалку подходили поближе. Мама-тайтай учила девочек этикету и представляла их высокопоставленным гостям. На одном снимке улыбающийся Чжоу Эньлай гуляет с сестричками по саду, держа обеих за руки.
Теперь все свое внимание Цинлин уделяла девочкам. Позднее Иоланда отмечала, что прежде Цинлин заполняла душевную пустоту, вызванную отсутствием детей, тем, что много и добросовестно работала[599].
В 1966 году началась «культурная революция». Красная сестра больше не могла игнорировать происходившие в стране события. Главной мишенью этой крупнейшей чистки, устроенной Мао Цзэдуном, стал Лю Шаоци, благодаря конструктивной критике которого замедлились темпы строительства военной промышленности (тем самым страна справилась с голодом)[600]. Мао Цзэдун не выносил, когда ему мешали, и сделал все, чтобы погубить Лю Шаоци в тюрьме. Жену Лю Шаоци арестовали, предъявив ей нелепые обвинения в том, что она «шпионка ЦРУ и Гоминьдана». Сторонников Лю Шаоци судили по всему Китаю, называя их «прокладывающими путь капиталистам», «чертями-быками и демонами-змеями» и навешивая на них другие, столь же безумные ярлыки. Чжоу Эньлай балансировал на грани выживания лишь потому, что продолжал преданно служить Мао Цзэдуну.
И вновь благодаря своей ценности как мадам Сунь Ятсен Цинлин оказалась неприкосновенна. Она возглавляла список людей, которых надлежало защищать от насильственных действий хунвейбинов («красных охранников») – специальных отрядов Мао Цзэдуна. В жизни Цинлин происходили страшные события, но по сравнению с тем, что переживали окружающие, ее невзгоды были не столь значительными. Могилу ее родителей в Шанхае разграбили. Цинлин отправила фотографии Чжоу Эньлаю, и могилу восстановили – впрочем, стесав с могильного камня имена ее братьев и сестер. Новый начальник ее охраны вел себя вызывающе, но после того, как она пожаловалась на него жене Чжоу Эньлая, телохранителя заменили[601]. (Этого фанатика Мао уволили весьма эффектно. Он возвращался к себе в комнату, напевая песню на слова Мао. Подчиненный отдал ему честь и попросил зайти в кабинет на срочное совещание. Как только начальник охраны вошел, двое других охранников выскочили из-за двери, схватили его за руки и обезоружили. Уволенного вывели за ворота особняка Цинлин и отправили прочь на его же собственном велосипеде.)
Мао Цзэдун старался запугать население. «Красные охранники» разбили свой лагерь под стенами пекинской резиденции Цинлин (ей запретили уезжать в Шанхай и приказали оставаться в Пекине). Громкоговорители изрыгали лозунги, от которых кровь стыла в жилах. Хунвейбины устраивали публичные судилища, добиваясь от своих жертв самообличения. Люди кричали от боли. Цинлин была в ужасе. Все, что творили хунвейбины, затмевало масштабы сталинских чисток, «белого террора» Чан Кайши и предыдущих политических кампаний Мао Цзэдуна. Опасаясь, что «красные охранники» ворвутся в ее дом и замучают ее насмерть за то, что она обладает «буржуазными» красивыми сумочками, туфельками и тканями, Цинлин побросала все свое «богатство» в печку. Когда из газет она узнала, что партия осуждает тех, кто держит домашних питомцев, в том числе голубей и золотых рыбок, Цинлин сразу же велела персоналу убить всех ее голубей. К счастью для птиц, об этом доложили Чжоу Эньлаю, и он распорядился не трогать их[602]. Однажды в отчаянии Цинлин поделилась своими мыслями со своей подругой Анной Луизой Стронг. Анна была американской журналисткой и сторонницей Мао Цзэдуна. Едва отправив письмо, Цинлин так испугалась, что тут же написала второе письмо, в котором умоляла Анну уничтожить первое. Стронг заверила Цинлин: «В тот же день, как я получила твое второе письмо, я изорвала первое на мелкие клочки и спустила их в канализацию… От этого письма не осталось ничего»[603].
