Старшая Эдда (перевод В. Тихомирова) - [16]

43

Гудмунд (сказал:)

«А ты у Голльнира

жил, голодранец, -

молокососом

коз ты доил;

в другой раз ты был

турсовой дочкой,

ходил оборванкой.

Ответь-ка на это!»

44

Синфьётли (сказал:)

«Отвечу, да прежде

у Волчьего Камня

тело твое

вороньё поснедает,

объедки — твоим же

свиньям в поживу

скормлю и собакам.

Побей тебя боги!»

45

Хельги (сказал:)

«Синфьётли, слушай,

не лучше ли вам

встретиться в брани

орлам на радость,

чем словами браниться?

Хотя это правда,

что колецедробителей

распря ярит,

46

и правда, что худы

Гранмара чада,

но должное должно

воздать владыкам:

они доказали

при Моинсхеймаре,

что нехудо умеют

махать мечами».

47

Коней гонят,

скачут воины,

Свипуд и Свейгьод,

до самого Сольхейма:

по долам росным,

по темным угорьям -

земля дрожала,

бежали кони.

48

Из врат же встречь им

идущей рати

сказали: дружина, мол,

приближается вражья;

а Хёдбродд верхом,

в походном шеломе,

вышел и вестников

видит — подумал:

«Что так невеселы

Хнифлунги ныне?»

49

Гудмунд (сказал:)

«К берегу близки

быстрые кили,

снастей олени,

длинные реи,

торчащие мачты,

и тарчей не счесть

войска морского -

веселы Ильвинги! -

50

в заливе, за морем,

вблизи Гнипалунда

на зверях морских

иссиня черных

и золоченых -

всего семь тысяч

(из них пятнадцать

на нашу землю

вышло отрядов),

то рать невиданная!

Хельги не станет

битву откладывать».

51

«Коней гоните -

пусть скачет Спорвитнир

к Спаринсхейду,

а Мельнир и Мюльнир

в лес темный, Мюрквид;

на тинге великом

да ни единый

от дела не лынет

муж, чей меч

может разить!»

52

Зовите же Хёгни

с сынами Хринга,

тож Ингви и Атли,

и Альва, старца, -

им же битва

радостью будет! -

все вместе Вёльсунгов

мы одолеем!»

53

Вихри схлестнулись,

стучат друг о друга

желтые лезвия

у Волчьего Камня;

всюду был первым

убийца Хундинга,

Хельги, в брани,

где рати рубились, -

гневом горящий,

не знающий страха,

вождь отважный

был духом тверд.

54

Тут девы в шлемах

явились с неба

(а сеча все громче!)

на помочь князю;

сказала Сигрун

(скользили над полем,

где волк пожирает

поживу Хугина);

55

«Долго ты, княже,

будешь владычить

на благо людям,

наследник Ингви;

ведь вождь отважный

тобой повержен,

повергший многих

воинов прежде.

56

Тебе достались,

ратеводитель,

и кольца червонные

и невеста преславная.

Многие лета

владей, войсковода,

и дочерью Хёгни

и Хрингстадиром,

землей и победой -

кончилась битва.

Первая Песнь о Гудрун

Гудрун сидела над мертвым Сигурдом. Она не плакала, как другие жены, хотя грудь ее разрывалась от горя. К ней подходили мужчины и женщины, чтобы ее утешить; но сделать это было непросто.

Некоторые говорят, что Гудрун отведала сердца Фафнира и поэтому понимала язык птиц.

Вот что еще сказано о Гудрун:

Песнь о Гудрун

1

Было в древние годы:

в горести Гудрун,

над Сигурдом сидя,

не голосила,

бедой убита,

рук не ломала,

не могла она плакать,

не то, что другие.

2

Ярлы мудрейшие

к ней приступали,

бремя духа

облегчить ей пытались;

нет слез у Гудрун -

не могла она плакать,

такое несчастье

ее переполнило.

3

Сидели знатные,

украшены златом,

супруги ярлов

напротив Гудрун;

каждая молвит

о том, что было,

о худших бедах,

изведанных ими.

4

Вот молвит Гьявлауг,

Гьюки сестра:

«Беды мои -

наибольшие в мире;

я потеряла

мужей пятерых,

трех дочерей,

трех сестер

и трех братьев;

а сама вот живу!»

5

Нет слез у Гудрун -

совсем не плачет,

владыка умер -

мука такая,

на сердце тяжесть, -

князя не стало.

6

Тут молвит Херборг,

владычица гуннов;

«Мои страдания

куда как хуже:

в южных землях

семь сынов моих сгинули,

и муж мой тоже

пал в сражении;

7

а матерь с отцом

и четверо братьев, -

ветер, играя,

в море унес их,

волны разбили

борт корабельный;

8

сама обряжала я,

сама хоронила я,

сама воздала я

им последние почести, -

всего за полгода

всех потеряла,

некому было

меня утешить.

9

Я в те же полгода

в полон попала,

добыча битвы,

была рабыней,

и всяк день поутру

одежду с обувью

жене того князя

я подавала;

10

она же ревностью

меня измучила

и часто била

нещадным боем;

хозяина лучшего

я не знаю,

хозяйки худшей

вовек не встречала!»

11

Нет слез у Гудрун -

совсем не плачет,

владыка умер -

мука такая,

на сердце тяжесть, -

князя не стало.

12

Тут молвит Гулльрёнд,

дочерь Гьюки:

«Хотя и умна ты,

мать моя названная,

а жену молодую

не умеешь утешить».

Не должно, мол,

долее тело

княжье скрывать,

13

и саван сдернула

с тела Сигурда,

главу примостила

жене на колени:

«Вот твой любимый,

устами к устам

прильни — как, бывало,

встречала живого!»

14

На труп супруга

глянула Гудрун:

кудри князя

кровью залиты,

взоры конунга

навек закатились,

твердыня духа

мечом разбита.

15

Вот пала Гудрун

лицом в подушку,

рассыпались косы,

пылают щеки,

ливнем слезы

хлынули на колени.

16

Вот Гудрун взрыдала,

дочерь Гьюки,

слезы сами

из глаз струятся;

тут гуси в загоне

загоготали,

королевские птицы,

ее любимцы.

17

И молвила Гулльрёнд,

дочерь Гьюки:

«Вовек, мне ведомо,

любви не бывало

большей, чем ваша,

на белом свете;

ни в доме, ни возле

иной ты не знала

сестрица, радости,

кроме Сигурда».

18

(Гудрун сказала:)

«Был мой Сигурд

меж сынами Гьюки,

как стрелка лука

среди травинок,

как самоцветный

камень сверкающий,

лучший из драгоценных

в обручье конунга.

19

Меня ж уважала

дружина княжья

превыше любой

из валькирий Воителя;

и вот я стала

листочком высохшим,

гонимым ветром,

по смерти конунга.

20

Одна я на ложе,

одна в застолье,

без милого друга -

то вина сынов Гьюки;

то вина сынов Гьюки,

что ныне в горе

сестра их плачет

слезами горькими.

21

Пусть ваши владенья