Старшая Эдда - [36]

3

Брюнхильд сказала:

«Меня не кори,

в камне живущая,

за то, что бывала я

в бранных походах!

Из нас двоих лучшей

я бы казалась,

если бы люди

меня постигли».

4

Великанша сказала:

«Брюнхильд, дочь Будли,

для бед великих

тебе довелось

на свет родиться

ты погубила

Гьюки сынов,

ты разорила

дома их и земли».

5

Брюнхильд сказала:

«Мудро тебе

из повозки отвечу,

если захочешь

ты, глупая, знать,

как Гьюки сыны

меня заставляли

жить без любви

и обеты нарушить!

6

Конунг смелый

наши одежды,

восьми сестер,

под дубом схватил;[540]

двенадцать зим

мне было в ту пору,

когда обещала я

конунгу помощь.

7

Там в Хлюмдалире

Хильд[541] шлемоносной

меня называли

все мудрые люди.

8

В готском краю[542]

я тогда отправила

в сторону Хель

Хьяльм-Гуннара старого,

победу отдав

Ауды брату:

очень был этим

Один разгневан.

9

Воздвиг для меня

из щитов ограду

белых и красных.

края их смыкались;

судил он тому

сон мой нарушить,

кто ничего

не страшится в жизни.

10

Вокруг ограды

велел он еще

ярко гореть

губителю дерева;[543]

судил лишь тому

сквозь пламя проехать,

кто золото взял

из логова Фафнира.

11

Приехал герой

на Грани своем

туда, где пестун мой[544]

правил владеньем;

лучшим он был,

бойцом храбрейшим,

викинг датский,[545]

во всей дружине.

12

Ложились мы с ним

на ложе одно,

как если б он был

братом моим;

восемь ночей

вместе мы были —

хотя бы рукой

друг друга коснулись!

13

Гудрун, дочь Гьюки,

меня упрекала

за то, что спала я

в объятьях Сигурда;

тут я узнала —

лучше б не знать мне!

горький обман

брачного выбора.

14

Долго придется

в горькой печали

рождаться на свет

мужам и женам!

С Сигурдом я

теперь не расстанусь!

Сгинь, пропади.

великанши отродье!»

Вторая песнь о Гудрун [546]

Убийство Нифлунгов

Гуннар и Хёгни взяли тогда все золото, наследье Фафнира. Между Гьюкунгами и Атли была тогда вражда. Он обвинял Гьюкунгов в смерти Брюнхильд. Помирились на том, что они должны были отдать ему в жены Гудрун. Они дали ей выпить напиток забвения, прежде чем она согласилась выйти замуж за Атли. Сыновей Атли звали Эрп и Эйтиль. А Сванхильд была дочерью Сигурда и Гудрун.

Конунг Атли пригласил к себе Гуннара и Хёгни и послал к ним Винги и Кнефрёда. Гудрун знала коварный замысел и написала им рунами, чтобы они не приезжали. В подтверждение она послала Хёгни кольцо Андвари, которое она обвязала волчьим волосом.

Гуннар сватался к Оддрун, сестре Атли, но ему ее не отдали. Тогда он женился на Глаумвёр. А Хёгни был женат на Костбере. Сыновей их звали Солар, Сневар и Гьюки.

Когда Гьюкунги приехали к Атли, Гудрун велела своим сыновьям просить оставить Гьюкунгов в живых. Но они не захотели. У Хёгни вырезали сердце, а Гуннара бросили в змеиный ров. Он играл на арфе и усыпил змей, но одна гадюка укусила его в печень.

Конунг Тьодрек был у Атли и потерял там большую часть своих людей. Тьодрек и Гудрун жаловались друг другу на свои несчастья. Она сказала ему,

Песнь о Гудрун

1

Девой счастливейшей

в женских хоромах

я родилась,

любила я братьев,

покуда мне Гьюки

золота не дал, —

золото дал он

и выдал за Сигурда.

2

Таким был Сигурд

пред Гьюки сынами,

как стебель лука,

из трав встающий,

как легкий олень

меж тварей лесных,

как золота пламя

пред оловом тусклым.

3

Зависть братьев

моих обуяла —

муж мой был лучшим

между героями;

спать не могли,

ни дела обсуждать,

пока они Сигурда

не погубили.

4

Грани примчался, —

слышен был топот, —

Сигурд тогда

сам не приехал;

были все кони

обрызганы кровью,

в пути утомясь,

убийц привезли они.

5

С Грани пошла я

беседовать, плача,

стала расспрашивать,

слезы роняя;

Грани понурил

голову низко —

знал о беде он:

не стало хозяина.

6

Долго терзалась я,

долго молчала,

все же спросить

решилась у Гуннара.

7

Голову скорбно

Гуннар склонил;

Хёгни сказал мне

о смерти жестокой:

«Лежит изрубленный

там за рекой

убивший Готторма,[547] —

отдан волкам он.

8

Взгляни на юг —

вот Сигурд лежит!

Слушай, как воронов

каркает стая,

добычу орлы

с клекотом делят,

волки над мужем

твоим завывают».

9 [548]

Гудрун сказала:

«Хёгни, зачем ты

счастья лишенной

о горе подобном

поведать вздумал?

Пусть сердце твое

ворон терзает

в далекой земле,

которой не знаешь ты».

10

Одно лишь Хёгни

молвил в ответ, —

сумрачен был он

от сильного горя:

«Гудрун, тебе бы

сильней горевать

о том, что сердце

склюют мне вороны!»

11

Одна я ушла

после этой беседы

в лес, чтобы взять

волчью добычу:

не голосила,

руки ломая,

не причитала,

как жены другие,

как мертвая, сидя

над телом Сигурда.

12

Ночь мне казалась —

как в новолунье,

когда над Сигурдом

в горе сидела я;

мнилось, что волки

благо бы сделали,

если б меня

жизни лишили!

Если б сгорела

я, как береза!

13

Пять дней я спускалась

по горным склонам,

пока не увидела

Хальва палаты.

14

Прожила я у Торы

семь полугодий.

у дочери Хакона

в датской земле.

Шитьем золотым

меня забавляла.

вышивая палаты

и витязей датских.

15

Вышили с ней мы

конунгов подвиги,

были на тканях

воины князя,

щиты червленые,

гуннов воители.

с мечами и в шлемах

княжья дружина;

16

по морю струги

Сигмунда плыли —

драконьи морды

и штевни резные;

вышили мы.

как бились на юге

Сигар и Сиггейр[549]

на острове Фьоне.[550]

17

Проведала Гримхильд,

готская женщина,

где я живу

Оставила вышивку,

вызвала сына,

чтобы спросить

своенравного воина,

согласен ли он

сестре отплатить

иль выкуп за мертвого

мужа отдаст он.

18

Гуннар готов был —

И Хёгни тоже —

выплатить золото,

выкуп за распрю.

Спросила она,