Старорусский детектив - [7]

Первой, кому пришлось пить напиток, была жена старшего из мужчин. Ее звали Дарина. Выпив напиток, она взялась за посох колдуна, и он увидел все, что она смогла вспомнить. Первое, что она вспомнила, было то утро, когда ее муж с сыновьями собирались на промысел. Все проходило как обычно: они позавтракали, вспоминая за едой вчерашний день, как они славно посидели с соседями и поиграли в кости. Им в тот вечер опять повезло, как и всегда, они вчистую обыграли, как они выражались, дураков, и те им еще и должны остались. Как говорил ее муж, когда проигравшие приходили просить об отсрочке долга: «Не умеешь — не садись, проигрался — не божись».

Ее муж и дети слыли среди людей очень плохими, они были хитрые и жадные, а самое главное — бессердечными, им было никого не жаль, и думали они только о своей выгоде, и даже близких своих они использовали как прислугу и держали в черном теле.

В кости их научил играть чужеземец, которого они встретили на торжище и подружились с ним. Он научил их заморской игре, а они должны были ему отдавать часть выигрыша. Они, конечно, и сами умели играть в азартные игры на деньги. Например, бабки делали из свиных мослов, эти мослы выставляли на земле, а один служил битком, в него заливали металл для тяжести. Битком нужно было выбить бабки соперника, за которые назначалась цена. Была также игра, очень похожая на игру в кости, только грани были покрашены в два цвета, и выигрывал тот, кому выпадал один цвет. Но игра, которой научил их чужеземец, была интересней, так как на гранях стояли точки, образующие цифры, а самое главное — кто ими владел, проиграть не мог. Внутрь костяшек был залит магнитный металл, который позволял владельцу кубиков не проигрывать. Единственное условие — нужно было бросать кости рукой, на которой на пальце было кольцо, имеющее тоже магнитные свойства. Несчастные соперники, которые садились играть, сначала выигрывали, точнее, им давали выиграть, чтобы разжечь в них азарт, а потом проигрывались в пух и прах.

Может, именно чужеземец и погубил ее мужа. Если муж не отдал причитающийся иностранцу куш, тот мог подстроить все так, что они погибли. А может, это были соседи, которых они перед этим обыграли и грозились совсем по миру пустить и сделать их своими рабами, решили, что лучше их извести, чем ждать, когда они сами в рабстве сгинут. Соседи были люди зажиточные, охотники, добывали много пушного зверя, шкуры которого были самым дорогим товаром в те времена. Мужчины этой семьи ловко обращались с оружием, имели дальнобойные луки, отравленные стрелы, копья, которые искусно метали, также знали много охотничьих хитростей, умели ставить силки и ловушки. Они могли выследить, когда плот с людьми отдалится от берега, и из своих дальнобойных луков расстрелять с берега всех, кто был на плоту. Да, очень может быть, что именно соседи могли пойти на это, ведь все в городище знали, что если к Черпакам в рабство попадешь, обратной дороги нет.

Черпаками звали ее мужа и детей, ведь они так же, как черпали болотную жижу, черпали все и ото всех. Так и повелось: старший Черпак, средний Черпак и младший Черпак. Жена старшего Черпака все больше склонялась к тому, что приложили к этому свою руку именно соседи, иноземец давно уже не появлялся, и муж с сыновьями побаивались его и его долю отсчитывали точно и собирали к сроку. Иноземец должен был прибыть ближе к осени, и его дань не была еще собрана. Муж с сыновьями собирались еще поиграть в кабаке — туда ведь часто заходили охотники, у которых можно было выиграть или на худой конец купить или обменять шкурки пушного зверя, которые и были оплатой для чужеземца. Вот поэтому и выходит, что убивать ему их не было смысла, ведь они сами несли ему плату и не собирались его обманывать. А вот соседей ждала очень плачевная участь. Проигравшись, все, что у них было, муж с сыновьями забрали бы себе, а бывших соседей выгнали бы на болото черпать ил и жить в шалаше на берегу, пока те не умрут от удушья или утонут. Охотники были не первыми жертвами Черпаков, к этому времени у них в рабстве уже были три семьи, которые задолжали черпакам, кто как охотники проигрался, кто-то брал в долг в голодное время и не смог отдать. Одна семья работала в колодце, причем в этой яме по колено с водой сидели не только взрослые, но даже дети, и как ни просили родители своего хозяина избавить хотя бы детей от этой повинности, тот не пожалел даже детей и сказал лишь одно:

— Поели на мои — пора работать, ели все — значит, и работать будут все.

Второй семье повезло еще меньше. Они взяли у старшего Черпака в долг зимой, и пришлось им лезть в замерзшее болото в самые морозы. Сначала они убирали снег, потом вырубали лед, чтобы добраться до замерзшей породы. Промучились они в болоте совсем немного, усилившиеся морозы заморозили всю семью в одну ночь, так как дом Черпаки у них отобрали и пировали в нем целую неделю, пока бывшие хозяева мучились по колено в ледяной жиже. Замерзла вся семья в шалаше, даже костер не помог, так и закоченели они вместе, прижавшись друг к другу. Обнаружили их только через несколько дней слуги Черпаков, которых они послали забрать мешки с породой для переплавки. Так и предали их огню всех вместе, потому что, как ни пытались, не смогли их оторвать друг от друга, и даже двух собак, которые пытались согреть своих хозяев, пришлось предать огню вместе с людьми. Все люди в городище очень горевали, узнав о гибели этой семьи, и все пришли проводить их в последний путь. Горевали и Черпаки. Но не жалко им было людей и собак, им было жалко. что не будут они больше получать прибыль, пользуясь трудом рабским. Еще двум семьям повезло больше, если можно было назвать это везеньем. Они плавали, как и сами Черпаки, летом на плотах, а зимой добывали луговое железо, разжигая костры на полях и копая оттаявшую землю. В ней, конечно, железа было еще меньше, чем в болотной жиже, но они хотя бы смогли вырыть себе недалеко от поля землянку, обложить ее изнутри бревнами, сделать очаг и хоть как-то жить и тем самым продлевать свои мученья и обогащать своих хозяев.