Старинный кулон - [13]

За обедом царило оживление. Отец Уайдлера оказался не только красивым мужчиной, но и занимательным собеседником. Он рассказывал веселые истории, смеша всех.

Сара Брентон преобразилась. Казалось, что болезнь отступила и она вновь обрела радость жизни. Она вспоминала эпизоды из жизни прошлых лет так увлекательно, что создала за столом ауру жизнелюбия. Несмотря на все сложности и переживания, Алекс чувствовала себя легко и свободно, настроившись на волну радости, излучаемой старой леди. Сара Брентон так разительно отличалась от себя вчерашней, что Клиффорд, не выдержав, шепнул Алекс:

— Похоже, наша мистификация полностью удалась. Я давно не видел ее такой.

Губы Клиффорда приблизились вплотную к уху Алекс, и он быстро лизнул его, чуть-чуть прихватив зубами. Свой маневр он проделал мгновенно, воспользовавшись тем, что остальные смотрели на миссис Уайдлер, которая что-то объясняла, живописуя свое недавнее путешествие.

Легкая дрожь пробежала по телу Алекс. Ей стало нестерпимо жарко. Этот мужчина обладает над ней властью и знает об этом. Алекс вспыхнула и искоса взглянула на Уайдлера. В его глазах светились насмешка и желание. Ей захотелось испробовать свои чары. Она моментально наклонилась к Клиффорду и потерлась носом о его щеку, одновременно тихо проговорив, отвечая на реплику Уайдлера:

— Мы хорошие артисты, не так ли?

Глаза Уайдлера сверкнули.

— Кое-что мы не играем, я уж точно, а как обстоит дело с твоей стороны, Алекс?

Она растерялась. Вместо лука у нее в руках оказался бумеранг. Стрела, пущенная ею, к ней и вернулась.

— С моей стороны только игра!

Губы Клиффорда насмешливо изогнулись.

— Тогда продолжай в том же духе. Мне очень нравится, — сказал он и, перейдя на еле различимый шепот, почти беззвучно произнес: — Особенно в бассейне.

Алекс пришлось признать поражение. Чтобы скрыть от Клиффорда свою растерянность, она принялась с повышенным вниманием слушать рассказ миссис Уайдлер, прерываемый остроумными замечаниями мужа.

Они засиделись далеко за полночь. Никому не хотелось уходить и заканчивать приятное общение. Неоднократно и Клиффорд, и миссис Уайдлер пытались напомнить старой леди о режиме, но они оба чувствовали, что вряд ли у Сары Брентон впереди много таких вечеров, и не настаивали. Выполнение предписания докторов казалось им сейчас утонченной жестокостью по отношению к дорогому им человеку. Только поздно вечером Сара Брентон, прикрыв глаза, задремала. Мистер Уайдлер и Клиффорд хотели помочь старой леди подняться в спальню, но она решительно пресекла их попытки:

— Не надо. Я хочу остаться здесь. Потом Меган и Джеф мне помогут. Идите.

Всем не оставалось ничего иного, как подчиниться капризу умирающей женщины, и они стали расходиться по своим комнатам.

Клиффорд вышел, как и вчера, вместе с Алекс. Когда они подошли к двери спальни, она вся сжалась, боясь услышать пожелание спокойной ночи.

Если он сейчас повернется и уйдет, я умру, подумала она в ожидании слов Уайдлера, словно преступник, готовящийся выслушать приговор суда.

Клиффорд молчал. Алекс подняла глаза и встретила устремленный на нее вопросительный взгляд, в котором читалось желание. Она покраснела и уже хотела было кивнуть в знак согласия, но отказывающееся подчиняться сознание в последнее мгновение взяло верх над стремлением броситься в объятия Клиффорда.

— Спокойной ночи, — скороговоркой пробормотала она и уже хотела было шмыгнуть в комнату, но в тот же миг сильные руки схватили ее, подняли, внесли в спальню и бережно уложили на кровать.

Она открыла глаза, которые крепко зажмурила, когда Клиффорд нес ее на руках. Он смотрел на нее. В его глазах, потемневших от страсти и ставших почти черными, застыла мольба. Им не надо было ничего говорить друг другу. Их влекла неумолимая первобытная сила. Алекс выгнулась и застонала, поняв, что в его глазах видит отражение своего взгляда, устремленного на него с таким же голодным желанием. Наступал древний ритуал соединения двух земных существ.

Время и пространство исчезли. Они перенеслись в другое измерение, где существовали только они и их страсть. Они были словно путники, заблудившиеся в Сахаре и уже смирившиеся с неизбежной гибелью, когда наткнулись на источник. Они отталкивали друг друга, стремясь насытиться живительной влагой, и вдруг вспоминали о партнере, давая возможность ему тоже припасть и удовлетворить свою жажду. Их тела сплетались, каждое прикосновение к обнаженной коже другого дарило неземное блаженство. Они купались в безбрежном океане страсти, плыли в нем, подхватываемые течением, которое выносило их к сладостным берегам наивысшего наслаждения. Они прерывали свои объятия лишь на мгновения, необходимые для восстановления сил, и снова устремлялись навстречу, боясь, что могут потерять друг друга в этом мире. Таинство любви полностью поглотило их, они забыли обо всем, подчиняясь кипящему в них желанию.

Наконец они насытились. Они лежали молча, переполненные, потрясенные, застигнутые врасплох силой захватившей их страсти, отзвуки которой они все еще ощущали внутри себя, слышали в своем сердце, чувствуя, как в их душах рождается что-то новое, что навсегда останется с ними.