Старик с обочины - [9]

С 1963 года (внимание, Глеб Вадимович, еще одна государственная тайна!) сюда стали приходить «грузовики смерти». Сидит, скажем, в каком-нибудь исправительном учреждении заключённый без рода и племени. Ни кола у него, ни двора, ни отца, ни матери, на воле никто не ждёт. И вот оформляются по всем правилам документы о скоропостижной кончине заключённого имярек в результате несчастного случая или там инфаркта с последующем захоронением тела согласно установленным правилам. На самом же деле «телу» приходилось после непродолжительной подготовки отправляться в Зону. Причём не только мужчинам. Видите ли, иногда… эээ… нечасто… эндогены предлагают крайне интересные учёным «штуки» в обмен на появление за забором женщин.

– Работорговля? – саркастически вопросил Ивин.

– Звериный оскал тоталитарного коммунистического режима. – с не меньшей язвительностью ответствовал майор. -Дамочки легкого поведения попадали под раздачу, получали срок, ну и…

– А теперь это практикуется?

– Время от времени. -безмятежно ответил Махдиев. -Не отвлекайтесь. Но и такие внедрения в Зону оказались мало эффективными. Во-первых, процент смертности среди внедряемых был огромен. В ближайший же месяц гибли девять десятых. Причём, если всё-таки один из десяти зэков уцелевал, то, во-вторых, в силу его умственного убожества он оказывался никуда не годным агентом. Безусловно, «штук» стало поступать больше, однако учёных интересовали не столько материальные объекты, сколько информация. А вот её-то как раз и не поступало. То есть вообще! Никакой! Поначалу всё списывали на только что упомянутое скудоумие зэков. Однако, даже полный дегенерат хоть что-нибудь да выдал бы. Полную бессмыслицу, чушь, белиберду, галиматью и ахинею. Но доложил бы. Здесь же имело место абсолютное молчание. Ни карт, ни фотографий, ни описаний – ничего! За сообщения предлагали самое щедрое вознаграждение, но на эндогенов это никак не действовало.

– Занятно… Ex Hamsk semper nullum… -задумчиво сказал Глеб. -В общем, о чём-то подобном я догадывался, но чтоб уж так…

– Вот вы теперь и начинаете понимать причину, по которой западные исследователи не слишком рьяно рвались сюда, предпочитая корпеть в лабораториях над «штуками», вынесенными насильно загнанными в Хамскую Зону зэками. И притворялись, что ничего не знают об этом, чистоплюи хреновы!

Прошло хрущевское десятилетие. В начале семидесятых загадками Зоны стали увлекаться многие, кому эпоха брежневской «стабильности» казалась пресной. «Перчику мне в жизнь, перчику!» С каждым годом их число росло. Настали восьмидесятые годы, («Горбачевщина и «катастройка», – подсказал Глеб), потом всеобщий кавардак после девяносто первого года (Ель – цинизм, – вставил Ивин). Пропустим этот увлекательный период и перейдем к нашим дням.

Сейчас существуют еще два таких же контрольно-пропускных пункта, подобных этому, первому. Согласно статистике ежегодно сквозь запретный пояс к окружающей Зону стене устремляется более четырех тысяч искателей приключений.

– Ого! -поразился Глеб.

– А что, думаете, целая дивизия, охраняющая Зону, даром хлеб ест? Повторю: три с половиной тысячи «ходоков»-дилетантов благополучно отлавливаются сразу на старте, в начале пересечения пояса. Дуракам и малолеткам достаточно накостылять по шее, после чего патрульные вышвыривают их прочь. Около пятисот нарушителей с трудом добирается до стены, где их и задерживают. Сотни три из задержанных раскаиваются в содеянном, угождают под суд и получают года полтора-два условно. А вот двести отягощенных суицидальным стремлением в Зону упорно не хотят назад. Что ж… Они принимают из наших рук возможность пройти внутрь через один из КПП. Двести за год!

– Так я не одинок? -разочарованно протянул Глеб. -Получается, вы, Ахмет Ильясович, работаете еще с несколькими десятками подобных мне?

– Нет, не получается. -сухо ответил Махдиев. -В том-то и дело, что не работаю. Подвинутым на идее попасть в Зону полагается всего лишь краткий инструктаж моего помощника-лейтенанта. Потом они выбирают на базе экипировку по вкусу и – счастливого пути в землю вожделенную. Процедура упрощена как раз потому, что они не подобны вам. Это ладные мускулистоголовые молодцы двадцати пяти-тридцати пяти лет, мечтающие о жизни «с перчиком», полной приключений. Герои комиксов о лихих сталкерах. Поставщики «штук». Расходный материал. Экзогены.

– Ммм… -усомнился Ивин.

– Нет, отчего же, они приносят огромную пользу. Ну чем бы эти типы занимались у себя дома, не открой мы им дверь в Зону? Водку пьянствовали и хулиганства безобразничали? А так, ценой собственных жизней, скажем прямо, мало ценных там, вне Зоны, они помогают науке и обществу в целом. Аргумент, а?

Ивин ухмыльнулся и спросил: – Есть хотя бы приблизительные соображения о продолжительности жизни экзогенов?

– Это бы у Соломоныча справиться… -неуверенно сказал майор. -Какие-то предположения, наверное, имеются. Ну, от нескольких дней до нескольких лет. Играет большую роль фактор случайности, везения. Ну что ж, пора вниз.

Глеб поднялся.

– Осмотрите Зону сверху. -предложил Махдиев. Он сделал знак лейтенанту и тот охотно уступил Ивину алюминиевый табурет у стереотрубы. Глеб некоторое время сосредоточенно водил объективами, потом кивком поблагодарил лейтенанта и направился к двери лифта. Когда кабина, шурша, пошла вниз, Ивин поинтересовался: