Старфайндер - [4]

Лифт метнулся вверх, унося его на 300—й этаж. Старфайндер пошел по длинному унылому коридору. В конце коридора была одна — единственная дверь. Разум Старфайндера старался остановить его, но тело упорно продолжало идти. Он уже видел когда-то такую дверь, но никак не мог вспомнить когда. Или где. Как не мог вспомнить и того, что за ней.

Когда он оказался у двери, его пальцы по собственной воле начали искать и нашли холодную как лед круглую ручку и попытались повернуть ее. Но она не поворачивалась. Дверь была заперта.

Облегчение и разочарование затопили его, но разочарование было гораздо сильнее, и он опять попытался повернуть ручку. Потерпев неудачу, он отступил назад, развернулся боком и с грохотом ударил плечом в дверную панель. Она не поддалась. Он начал колотить по ней. Но дверь отказывалась даже шелохнуться…

Дверь в их кабину открылась, и появилась Наиси Но-Ку с сандвичами и чаем. Вся троица молча перекусила, продолжая наблюдать за китом. Старфайндер постоянно потел, и его руки дрожали все сильнее. Он очень быстро съел свой сандвич, чтобы остальные не заметили. А к чаю не отважился прикоснуться. Кес— сельман продолжал смотреть в сторону, на Наиси Но-Ку; Наиси Но-Ку продолжала смотреть в сторону, на Старфайндера. Старфайндер смотрел только на кита.

Кит начал вращаться, ввергая 21—й в головокружительную спираль, но системы гиростабилизации корабля быстро погасили это воздействие, и кабина обрела прежнюю килевую устойчивость. Неожиданно кит снова нырнул…

И звезды, и темнота, и утро — день — сумерки — ночь обрели единство прошлого — настоящего — будущего. Годы, века, тысячелетия… из космического клубка вывязался черный свитер пространства — времени с блестками звезд вокруг ворота и на манжетах, расшитый звездным стеклярусом на груди и на спине. Тот самый свитер, который надевали космические киты, измеряя глубины смерти…

— 1875 год новой эры, — объявил Кессельман.

— Он пытается резко изменить направление нырка, — сказал Старфайндер. — Пытается сбросить гарпун.

— Разбежался.

— Как ты думаешь, сколько здесь китов, Старфайндер? — спросила Наиси Но-Ку.

— Не знаю. Этого никто не знает.

— Я где — то читала, что их всего от десяти до двенадцати тысяч.

— Одному богу известно.

Ее взгляд снова застыл на его шраме от 2-омикрон-vіі.

— И скольких же из них ты убил?

— На сегодняшний день тридцать один.

— Он действительно настоящий ветеран, — заметил Кессельман. — По сравнению с ним мы с тобой просто дети, Наиси Но-Ку.

— Я помогала убивать десять, — сказала Наиси Но-Ку. — То, что ты их убиваешь, хоть когда — нибудь, беспокоило тебя, Старфайндер?

— Единственный раз. Тогда я убивал кита, который ослепил меня.

— Я тут только из интереса, — сказал Кессельман. — Но по ночам сплю хорошо. А ты, Старфайндер?

— Да, я тоже, — солгал тот.

— И я, — сказала Наиси Но-Ку. Она коснулась запястья Старфайндера. — Иногда нам надо бы спать вместе.

Старфайндер молчал. Он чувствовал, как ее пальцы легко скользят вверх по его руке. В конце концов она сказала:

— Тебе не хотелось бы спать со мной, Старфайндер?

— Нет.

Он почувствовал, как ее пальцы замерли, затем отстранились. Услышал внезапную тишину в кабине. Его ответ был лишь простой констатацией факта, и он вовсе не хотел обидеть ее, тем более унизить. Но он понял, что совершил ошибку и что теперь нажил на борту корабля вместо одного врага целых двух.

Тишина в кабине длилась недолго.

— А что насчет старого доброго 1875 года, а, Наиси Но-Ку? — весело спросил Кессельман. — Чем по нашим оригинальным часикам заняты люди в этот день этого века? Без сомнения, они прелюбодействуют, воюют и выпивают за чужой счет.

Некоторое время она не отвечала. Затем, прикрыв глаза, процитировала:

— «Китобойный промысел является наиболее выгодным видом промышленной деятельности. Основной продукт: ворвань. Эта отрасль, как часто бывает с отраслями, подразумевающими убийство животных в гигантских масштабах, производит в дополнение к основному продукту бесчисленных монстров рода человеческого.

— Киты, о которых она говорит, в конечном счете оказались весьма высокоразвитыми, — торжествующе заключил Кессельман. — И осталось их очень немного.

Старфайндер не сказал ни слова. Теперь пришла очередь Наиси Но-Ку вести прицельный огонь. Что она и сделала:

— Ходят слухи, что на «Мериториус» тебя перевели со «Старвард хоу», а туда — с «Нантакета». Так это было, Старфайндер?

— Если есть такие слухи.

Она прицелилась и выстрелила:

— Никого не переводят столько раз, если он не гомик.

На виске у Старфайндера забилась жилка, но эта пульсация никак не была связана со словами девушки. Он наблюдал за китом на обзорном экране, наметанным глазом отыскивая характерные признаки слабости: замедленные перевороты, легкое побледнение серых боков, первые вертикальные трещины. Наконец он ответил, рассеянно, словно был где — то далеко:

— Или шлюха, как ты.

Нарисованный на ее щеках румянец принял более глубокий оттенок, ярость замутила тьму ее глаз. Но прежде чем она смогла нанести ответный удар, раздался крик Кессельмана:

— Кит! Он опять собирается нырять!

На их глазах он приготовился к погружению…