Старая легенда - [6]

Удар грома прервал рассказчика, и, хоть гроза бушевала давно, гром гремел и молнии ослепляли собравшихся продолжительное время, сейчас все вздрогнули.

— Это был ужасный грохот, — продолжал Гонкур. — Мы застыли, чувствуя, как кровь холодеет в жилах, но, когда первый приступ страха прошёл, решили посмотреть, что случилось. Мальчики прошли вперёд, а я собрал всю волю, чтобы подчинить себе свои ноги. Медленно-медленно я сделал один шаг, потом другой и, наконец, пошёл, а потом побежал за товарищами. Когда мы миновали переход, то обнаружили, что в том помещении, откуда минуту назад ушли мои приятели, рухнул свод. Если бы они остались там, когда таинственный недуг сковал мои ноги, и не пришли смотреть на фреску, то были бы погребены под камнями.

Гонкур закончил рассказ. Сначала все сидели в тишине, обдумывая причины происшествия. Наконец, госпожа Васар прервала молчание.

— Много необъяснимого таится в мире, в котором мы живём, — назидательно сказала она. — Мне кажется, что это сам святой, чей лик вы рассматривали, спас вас, неразумных детей, от неминуемой гибели. Ничем иным нельзя объяснить внезапный недуг. А случился обвал после неосторожных слов одного из вас, чтобы напугать дерзкого и укрепить вас в вере.

Гонкур мог бы указать старой женщине на противоречие в её словах, ведь если святой наслал на ребёнка временную болезнь, чтобы спасти его и его товарищей от смерти, то как он мог вызвать обвал с целью наказания? Но молодой человек промолчал, зная, что не всегда поиск истины полезен, и иногда он способен привести к ссоре, обиде и неприязни, тем более, что голос госпожи Васар выдавал, что она считает себя непререкаемым авторитетом в области сверхъестественного. Гонкур осторожно взглянул на Мигелину, но серьёзная девушка на него не смотрела.

— Господин Гонкур, — прошептала брюнетка, — а с вами ещё когда-нибудь случалось подобное? Ну, онемение ног, например, или внезапная потеря речи?

— Никогда ни до, ни после, — кратко ответил Гонкур.

— Расскажите что-нибудь ещё, — не унималась Рената, и было ясно, что Витас от всей души поддерживает её просьбу, но пока стесняется говорить.

— Не могу вспомнить ничего, достойного внимания, — отказался Гонкур. — Расскажите лучше вы.

— Со мной никогда ничего интересного не происходит, — призналась девушка с грустной улыбкой, в которой было что-то обиженное.

Гонкуру хотелось бы, чтобы его стала упрашивать Мигелина. Он был уверен, что его память, подстёгнутая такой поддержкой, подсказала бы какой-нибудь занимательный случай. Но, к сожалению, на девушку не произвёл впечатления его рассказ, потому что она не проронила ни слова и ни жестом, ни взглядом не выразила желания слушать его вновь.

— Зато я помню немало историй, в которых участвовал Гонкур, — раздался голос из угла, где сидел старик Вандесарос. — Хотите, расскажу один случай?

— Расскажите, дедушка, — обрадовалась Рената, и Гонкур заметил, что Каремас закусил губу.

— Пожалуйста, дедушка, — попросила Мигелина, и Гонкур решил, что всё-таки совсем уж равнодушной эта девушка к нему не осталась.

— Расскажи, брат, — милостиво разрешила госпожа Кенидес.

Витас повернулся к старику, словно это помогало ему лучше слышать, но перед этим восхищённо посмотрел на замечательного гостя. Гонкур дружески улыбнулся ему, и мальчишка просиял.

— Это случилось несколько лет назад, когда мой милый Гонкур отправился в экспедицию в первый раз. Своей базой мы выбрали возвышенность в двух километрах от одного села, а поселились в старой бане. Откуда она там взялась, не знаю, но ею не пользовались с незапамятных времён, так что крыша её текла, как решето, а стены были в дырах и щелях. Дыры мы заделали, крышу починили и сочли нашу баню очень удобным жилищем. Как-то раз разожгли мы костёр, расположились вокруг поудобнее да поуютнее. Сидим, рассказываем страшные истории, как вот сейчас, а время позднее, давно наступила ночь. Рассказчики, как нарочно, Подобрались славные, один другого занимательнее, так что мы совсем себя запугали и до того дошли, что стали озираться по сторонам, не появилось бы какое-нибудь любопытное привидение, привлечённое нашими историями, ведь и привидениям, вероятно, было бы интересно узнать о себе что-то новенькое и необычное. И вот, когда нервы у всех напряглись до самого последнего предела, вдруг мы слышим: звенит что-то. То громче звенит, то тише, словно кто-то трогает струны гитары, а заиграть не решается. Волосы встали дыбом на голове, когда мы поняли, что звук идёт из пустой бани. Но рассудок всё-таки взял своё, и мы решили, что один из наших ребят незаметно пробрался туда и пугает остальных. Пересчитали: все на месте. А гитара звенит. Тут уж началась сущая паника, все сбились в кучу, дрожат. И я-то, старый дурак, никогда ничего не боялся, а тут вдруг струсил, да ещё и басни фамильные вспомнил и убеждённо так говорю, что играет Чёрный кавалер. В другое время меня бы высмеяли, и это пошло бы мне на пользу, но уж если все помешались, здравому смыслу взяться неоткуда. Один Гонкур оказался неподвержен пустым страхам. Он посидел, подумал и сказал, что пойдёт и посмотрит, кто там безобразничает. Взял головню из костра и пошёл. Он уже скрылся за углом, а мы всё к звону гитары прислушиваемся и с ужасом ждём. Вдруг гитара смолкла. Я не выдержал, схватил ружьё, побежал Гонкуру на подмогу, а сам всё прикидываю: успею или не успею. К двери подбегаю, а Гонкур навстречу выходит. "Кто там был?" — спрашиваю. "Белая дама", — отвечает. Когда подошли к костру, он показал ночную бабочку, которая запуталась в струнах гитары. Вот так-то, друзья мои. А не узнай Гонкур, в чём там дело, появилась бы очередная легенда о призраке, посетившем лагерь археологов, чтобы помешать им делать раскопки овеянного легендами старого захоронения.