Становой хребет - [161]
— Кушай, собсем хороший спирт, — шаман взял ломоть мяса и вгрызся в него зубами, — собсем зря обижаешь старого человека, нельзя так, исправник.
— Исправников давно нет, а теперь поглядим, чем ты нас подивишь. Я такую водку у китайского «купеса» пробовал, а потом голым уползал.
Эйнэ торопливо жевал оленину, заедая ломтями лепешки. Глядел на огонь. Зрачки его глаз всё больше расширялись голова стала дёргаться, из глотки вырывались хриплые, заунывные слова песни.
Он не камлал, он пел, забыв обо всём, размягчённый подмешанным в спирт дурманом. Игнатий тихонько переводил:
Парфёнов миролюбиво обнял эвенка и проговорил:
— Эйнэ, расскажи нам легенду о красавице Кэр и слезах солнца? Любопытно послухать давнюю историю.
Шаман, пытаясь диким усилием воли стряхнуть оцепенение, злобно зашипел.
— Заберите всё золото в тайге, но вам не найти слёз солнца, — и засунул погасшую трубку под камлейку, — вам не найти их. Только великий Эйнэ знает место, где плакало солнце.
— Брешешь ты всё, выживший из ума колдун, — засмеялся Игнатий. Старик возмущённо рванул руку из-под мехов и ткнул грязным пальцем в светящиеся глаза медведя.
— Вот они, слёзы солнца, — вяло откинулся навзничь и захрапел.
Геолог поднял обронённую трубку и наклонился к свету. Долго разглядывал, царапал медвежьим глазом по ножу и стеклу компаса.
— Друзья, или я сошёл с ума, или у меня в руках два природных кристалла алмаза первого порядка. Настоящие октаэдры. Но, откуда они у старца?! Не из Африки же он их привёз на своём олене!
Трубка пошла по рукам, ярко взблёскивали в свете костра чистейшей воды каменья. Неожиданно Эйнэ поднялся, тряхнул головой и попросил трубку.
Неторопливо набил табаком драгоценный чубук. Раскурил от уголька. Его качало и клонило к земле. Сделав несколько крепких затяжек, он швырнул трубку на середину реки и радостно засмеялся.
— Вам не найти слёз солнца, — опять упал на мох и сонно вздохнул.
— Видали! — Игнатий взял банчок спирта, кинул его вслед за трубкой в Чёртово улово. — Кабы всю рыбу не вытравить. А по этому добренькому колдуну давно скучает домзак.
Завтра разберёмся. Обдурил, вражина, закинул каменья, поди теперь их сыщи в такой стремнине. Ну, погоди у меня.
Но утром Эйнэ, как сквозь землю провалился вместе со своим оленем. Даже потки свои с барахлом утащил прокудливый шаман из-под носа придремнувшего дежурного. Только на большом пеньке, перед балаганом, оставил клочок бумаги, придавленный берданочной пулей с клеймом медвежьей головы.
На листке было нацарапано углём: «Такая пуля найдёт твоё сердце, хромая собака ЧК».
Парфёнов покрутил кусочек металла в пальцах и отдал Егору.
— Оказывается, грамотный шаманишка. Улизнул, чёрт лохматый! Возьми пульку, это, пока что, самый дорогой образец в нашей разведке. Стыд и срам! Уже месяц шастаем, плаваем, а ничего не нашли путного.
В устье небольшой речки, впадающей с левого борта, наконец-то изыскатели обнаружили золото. Весовое, крупное. Через неделю со своей партией подошёл на подмогу Зайцев. В каждом ключе натыкались на золото.
Воодушевлённым удачей людям не хватало светового дня для работы. Помолодевший Игнатий летал впереди лохматым медведем, размечая шурфы, которые садились точно в струю россыпи. Удача, словно сама шла к нему в руки, решив напоследок потешить неутомимого скитальца.
Только ему попадались самородочки. Парфёнов сильно обносился, но, при таком фарте, согласно законам суеверных копачей, одежду не менял. Сверкал жилистым телом в прорехах да посмеивался.
В конце августа Никола Зайцев вызвал Егора:
— Товарищ Быков, — неожиданно обратился он к Егору официально. — Я не могу приказывать, слишком необычное дело. Трудное и опасное.
— Слушаю.
— Нам позарез нужно провести рекогносцировочный маршрут через водораздел на Юдому, сплавиться по ней до устья, а дальше по Мае в Алдан. Там никто из геологов ещё не был. Я предполагаю, что мы открыли богатейший золотоносный район, нужно знать входы и выходы из него.
В пути не увлекайтесь, занимайтесь только составлением схематической карты: зарисовывайте водную сеть, хребты, фарватеры рек, отмели и пороги. Нужно знать, судоходна ли Юдома хоть частично для мелкосидящих судов. Пойдёшь?
— Пойду.
— Назначаю тебя начальником партии. Выбери спутников. На устье Маи вас будут ждать эвенки с оленьими нартами. Они вас вывезут в Незаметный по льду Алдана.
— Всё ясно. Когда выходить?
— Немедленно, боюсь, грянут осенние бураны, тяжко вам придётся. Обязательно возьми палатку, печурку. Побольше муки и соли. Желаю удачи!
18
Обнажения. Обнажения. В других краях геологи не могут добраться к ним через толщу наносов, а над рекой иссечённые дождями и ветрами скалы подпирали тучи, словно бахвалясь своими сокровищами. Гляди, исследуй, сколько влезет…
Добрые люди!Если в нынешнее лихолетье Ваши сердца еще хранятВеру, то зажгите свечу Надежды, Любви, Добра,Красоты. — откройте первую страницу романа ипройдите крестным путем истории по Святой Руси.Герои романа проведут Вас сокровенными тропами изВеликого Прошлого в Великое Будущее и воссоединятразорванные нити Времени, Пространства.Вы будете отрицать и утверждать, задавать вопросыи отвечать на них, умирать и воскресать, познаватьЗакон Любви.И произойдет дивное: каждый из Вас и все вместе савтором этой уникальной книги возведет единый ХрамРусского Мира.Отправляйтесь в Путь.Бог Вам в помощь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.