Становление иранской регулярной армии в 1879—1921 гг. - [34]

. Как явствует из одной секретной телеграммы Зиновьева, Домантович старался получить официальный статус руководителя русской военной миссии и поенною агента, объясняя это необходимостью увеличения своего авторитета при дворе. По мнению Зиновьева, Домантович и так занимал высокое положение при шахском дворе и, следовательно, его претензии были необоснованными. Зиновьев убедил министерство иностранных дел России и командование русских войск на Кавказе в недопустимости оставлять Домантовича на посту командира бригады. По замечанию полковника В. А. Косоговского, истинной причиной проявленной неблагодарности послужил русский посол Зиновьев, который оклеветал командира бригады перед кавказским командованием, обвинив его в действиях против интересов России в намерении создать значительную военную силу в Иране[319]. Этого обвинения оказалось достаточным для того, чтобы военный министр России П. Вановский снял кандидатуру Домантовича. Он попросил кавказское командование назначить на место Домантовича другого офицера Генштаба. По приказанию главнокомандующего кавказскими войсками генерал-адъютанта Дондукова-Корсакова Домантовича на посту командира бригады должен был заменить Марковский, служивший ранее в гвардейской конной артиллерии и до назначения занимавший должность секретаря русского консульства в Трапезунде[320].

5 июня 1882 г. император Александр III одобрил кандидатуру Петра Чарковского. По высочайшему повелению 16 июля того же года Марковскому было пожаловано звание полковника, и он был зачислен в Генеральный штаб[321]. 18 июля 1882 г. начальнику штаба кавказских войск генералу Павлову было приказано вызвать Чарковского из Трапезунда в Тбилиси, откуда его должны были направить в Иран[322]. Двумя днями раньше, 16 июля, когда Чарковский все еще находился в Трапезунде, в Тегеране министр иностранных дел Ирана мирза Сеид-хан и сотрудник русского посольства коллежский советник Аргиропуло подписали контракт о назначении полковника Чарковского на должность командира Персидской казачьей бригады[323]. В контракте оговаривались обязанности полковника Чарковского и сопровождавших его трех офицеров и пяти урядников и сроки службы в бригаде (статьи I и II). Третья статья посвящалась вопросам материально-финансового обеспечения: полковник Чарковский получал 2 400 туманов в год и фураж для пяти лошадей ежедневно; офицерам было назначено такое же жалование, какое получали их предшественники, что касается урядников, то каждому из них полагалось по 240 туманов в год. По статьям IV и X, иранская сторона брала на себя обязательство нести дорожные расходы членов миссии как во время их следования в Иран, так и во время их убытия из Ирана на родину после истечения трехлетнего срока службы. Статья X предполагала также в случае аннулирования контракта по желанию и согласию иранской стороны уплату всем членам миссии полагавшейся суммы на дорожные расходы. Согласно последней XI статье, полковник Чарковский, офицеры и урядники с момента получения суммы на дорожные расходы в течение двух с половиной месяцев должны были прибыть в Тегеран[324].

Прибывший в Тегеран полковник Чарковский продолжил дальнейшее обучение бригады. Та часть мохаджеров, которая не соглашалась на службу в бригаде, стараниями Чарковского была зачислена в состав бригады на тех же условиях, что и их соотечественники — с сохранением родового или наследственного содержания. Из годных к строевой службе мохаджеров в 1883 г. Чарковский сформировал третий полк, а из лиц старшего возраста — эскадрон Ветеранов, т. н. «Кадама». С целью увеличения состава бригады Чарковский зачислил в нее женщин и детей, которые отныне должны были получать жалование из бюджета бригады. К этому времени общая численность бригады, включая женщин и детей, достигла 900 человек. Кроме эскадрона «Кадама», Чарковский добавил к бригаде один гвардейский эскадрон и отряд музыкантов. В 1883 г. император Александр III послал в подарок бригаде четыре стальных орудия образца 1877 г. и 1 тыс. винтовок[325], которые доставил в Тегеран бывший заместитель начальника кавказского артиллерийского полигона капитан Кублицкий[326]. На основе этих орудий командир бригады в 1884 г. сформировал регулярную конную батарею. Ввиду того, что в иранской армии не существовала собственно регулярная артиллерия, солдаты не имели элементарного представления о ее назначении и практическом использовании. За исправление этого недостатка взялся Чарковский, который составил для солдат артбатареи бригады «Руководство по обучению казачьей конной артиллерии», которое перевели и отпечатали в Тегеране в 1885 г.

В стремлении к максимальному уподоблению иранским казакам предписывалось носить форму кавказских казаков. Вооружение казаков состояло из кавказского кинжала и сабли, а также винтовки системы Бердана[327]. Персидская казачья бригада, подчиняясь иранскому военному министру, занимала в иранских вооруженных силах особое положение и уже к этому времени представляла собой хорошо организованную воинскую часть. В распоряжении бригады находились казармы, конюшни, кладовые для фуража. Здесь же были небольшие мастерские (в которых сами же казаки бригады производили ремонт оружия и снаряжения), цейхгаузы, кузница и лазарет. Все это располагалось в центральной части Тегерана. Перед казармой находился огромный тренировочный плац — мейдан-е машк. Офицеры бригады, в том числе и командир бригады, жили в домах, расположенных напротив казарм