Становление и первоначальное расселение рода «Homo» - [43]
Сопоставление дат первоначального проникновения человека в Китай и Индонезию предполагает два возможных «сценария», причем предпочтение того или другого зависит от подхода специалиста к имеющимся оценкам возраста находок, точнее — от степени доверия к последним, по аналогии с выббэом уровня достоверности различий между какими-либо группами, когда исследователь может довольствоваться 5 % уровнем, либо избирает более «надежный» стандарт (1 %), повышая степень доказуемости вывода, что некоторые коллеги могут назвать «перестраховкой». В рассматриваемом случае первый сценарий, базирующийся на относительно «уенее строгом» подходе к датировкам и определяющий относительную древность первого эпизода проникновения человека в Китай и Индонезию по находкам из Лонггупо (Antón et al.) и Мод-жокерто (Swisher et al., Kennedy) дает картину почти одновременного прибытия древнейших людей в эти регионы (1,9–1,8 млн. лет). Второй, «более строгий» сценарий исходит из датировок 1,36-1,2 млн. лет для Китая (Деревянко, Zhu et al., Dennell, Hyodo et al.) и 1,1 млн. лет для Индонезии (Hyodd et al., Pope & Cronin) и также свидетельствует о практически одновременном первоначальном проникновении людей в Восточную и Юго-Восточную Азию(!). На это совпадение следует обратить внимание. Автор данной статьи, несмотря на возможный риск быть обвиненным в «двойном стандарте», придерживается «третьего сценария» (Китай — 1,36 млн. лет, Индонезия — 1,8 млн. лет), что связано с учетом характера пути в сравниваемые регионы. Дж. Олсен, ссылаясь на А. П. Деревянко), пишет, что охотники и собиратели ледниковой эпохи, «вероятно, предпочитали обширные пространства осушенного (вследствие резкого снижения уровня моря в плейстоцене) континентального шельфа» (Олсен, 1997.Стр. 101). В данном случае речь идет только о собирателях, о самых ранних Homo, когда охотниками люди не были вплоть до последующих этапов эволюции («until after erectus» по С. Ward, 2005, р.779). Если вышедшие из Африки приморские группы придерживались береговой линии (а это определялось характером их адаптации), то у них не было необходимости «отрываться» от нее, как неисчерпаемого и легко доступного источника пищи. И такой маршрут должен был все время оставаться благоприятным для довольно быстрого продвижения вперед. Оппоненты могут сказать, что у нас нет материалов из плио-плейстоцена побережья Индийского океана, однако нельзя забывать, что уровень моря в то время был сильно понижен по сравнению с современностью, вследствие чего в настоящее время невозможно обнаружить никаких материальных свидетельств первоначальной береговой миграции: эти объекты остались глубоко под водой после очередного поднятия уровня океана.
Береговая адаптация содействовала мобильности древних популяций, делая их продвижение более «канализованным», направленным и быстрым, но, с другой стороны — несколько сковывая общее распространение и освоение новых земель в стороне от моря. Это отчасти объясняет недостаток материала для реконструкции полной картины расселения гоминин в Азии в рассматриваемый отдаленный период времени, наряду с отмеченным выше фактором колебания уровня океана. Все же древнейшие Homo оставили некоторые следы своего пребывания на пути из Африки в Восточную и Юго-восточную Азию. В поисках таких свидетельств исследователи обратились к территориям Индии и Пакистана, хотя материалы по раннему плейстоцену в этом регионе «скудны и спорны» (Dennell, 2003. Р. 429).
Довольно убедительные образцы искусственно обработанного камня, относящиеся к данному периоду времени (три артефакта), были найдены на территории северного Пакистана в Соанской долине близ Риват (33° с.ш.). Для находок был установлен возраст — по меньшей мере 9 млн. лет, причем последующее датирование дало еще более древнюю дату — 2 млн. лет (Dennell et al., 1988). Каменные орудия были найдены в расположенной недалеко местности Пэбби Хиллс и также определены как относящиеся к позднему плиоцену-раннему плейстоцену: 1,8–2,2 млн. лет. В том же районе обнаружены кроме того менее древние артефакты: 1,2–1,4 млн. лет, что, по мнению Р. Деннелла, свидетельствует о длительном пребывании древних гоминин в северном Пакистане в более позднем нижнем плейстоцене. По свидетельству Р. Деннелла, на Индийском субконтиненте не найдено останков ранне-плейстоценовых гоминин и значительных скоплений артефактов, а в Индии вообще нет определенных доказательств пребывания гоминин до среднего плейстоцена, кроме находки близ Исампура одного артефакта с сомнительной датировкой 1,3 млн. лет. Все же, А. П. Деревянко считает, что проникновение архантропов на территорию Индостана произошло, видимо, ранее 1,5 млн. лет (Деревянко, 2006. Стр. 8). Такой вывод представляется естественным, если принять во внимание, что ранние Homo достигли Индонезии 1,8 млн. лет назад и, следовательно, как подсказывает «географическая логика», не могли миновать Индийский субконтинент на своем пути в то чрезвычайно отдаленное время. На первый взгляд кажется удивительным, что древнейшие артефакты, оставленные мигрирующими группами, найдены на самом севере полуострова. Почему эти прибрежные по типу адаптации люди вдруг так резко уклонились от морского берега в область совершенно новую в экологическом отношении? Дело в том, что «Великая миграция» не могла быть везде единым узким потоком: она все же сохраняла черты
