Становление Гитлера. Сотворение нациста - [20]

Как отмечено в дипломатическом докладе папского нунция Евгенио Пачелли от 17 февраля, люди задавали себе один важный вопрос в дни, которые вели и к путчу Лоттера, и к убийству Айснера: что станут делать радикальные левые, когда 21 февраля (в день, когда будет убит Айснер) откроется парламент Баварии? Пачелли доказывал, что, судя по последним действиям группировки, представляется маловероятным, что радикальные левые примут переход власти к парламенту и откажутся от своей веры в необходимость второй, более радикальной революции. Он также доказывал, что Айснер, после неудачи с обеспечением какой-либо существенной электоральной поддержки, склонялся к тому, чтобы дать больше власти Советам.

Если коротко, то убийство революционного вождя Баварии не было настоящей причиной второй революции, которая произошла после этого события. Смерть Айснера обеспечила радикальным левым оправдание попытки захватить власть и полностью похоронить парламентскую демократию, существенно увеличив легитимность того, что группировка так или иначе желала сделать.

Каковы бы ни были его намерения, Айснер сам посылал сигналы, которые легко могли быть поданы как поощрение действовать против правительства. Незадолго до его убийства он заявил: «Мы скорее можем обойтись без Национального Собрания, чем без Советов. […] Национальное собрание — это выборный орган, который может и должен быть изменён, когда от народных масс исходит иное мнение». Прежде он делал немало заявлений, которые меньше всего годятся для их неверного понимания. Например, 5 декабря он говорил членам баварского кабинета министров: «Я не обращаю внимание на публику, она меняет своё мнение каждый день». Он также говорил о парламенте, как об «отсталом органе», добавляя, что полагал, что настоящей проблемой его правительства было то, что «мы недостаточно радикальны». Когда на том же заседании кабинета министров Иоганнес Тимм, министр юстиции, спросил его: «Считаете ли Вы, что солдатам следует распустить Национальное Собрание в том случае, если Вам оно не понравится?», то ему был дан ответ, который предполагает, что он ожидал своей отставки 21 февраля для того, чтобы подготовить почву не для мирной передачи власти, но для более радикальной революции. Его ответом было: «Нет, но при определённых обстоятельствах будет другая революция».

Независимо от того, было ли решение Айснера подать в отставку 21 февраля тактическим, сделанным в ожидании того, что его отставка вызовет возобновление революции, как подозревали многие в то время, или он искренне принял верховенство парламента, одно ясно: члены радикального левого крыла, наконец, могли сделать то, что многие недели они хотели делать с самого начала — начать новую революцию.

В тот же день, когда был убит Айснер, Советы встретились и учредили Центральный Комитет, который по существу забрал себе исполнительную власть, делая всё, что только мог, чтобы предотвратить образование в парламенте нового правительства. На следующий день самолёты сбросили на Мюнхен листовки, которые объявили установление военного положения. В последующие после политического убийства дни по городу бродили солдаты, а по улицам продолжали носиться автомобили с красными флагами. Красный флаг — цвет революции — теперь также развевался на крыше университета. Декреты, выпускавшиеся Советом рабочих и солдат, информировали население Мюнхена о том, что «мародёры, воры, грабители и те, кто агитирует против нынешнего правительства, будут расстреливаться». В ночное время звуки стрельбы из винтовок и пулемётов наполняли воздух города. Священники, которые в глазах революционеров были контрреволюционными реакционерами, больше не допускались в военные госпитали.

Новый режим возглавлялся Эрнстом Никишем, левым социал-демократом и учителем из Аугсбурга в Швабии. Его восхождение к власти в Баварии было признаком явного отхода от процесса демократизации, сравнимого с парламентской демократией в западном стиле. Он был сторонником национал-большевизма, политического движения, которое отвергало интернационализм большевиков, но в остальном верило в большевизм. Никиш придерживался того мнения, что Германии следует повернуться спиной к Западу, что, как он полагал, позволит Германии остановить своё падение. Думая, что будущее находится на Востоке, новый лидер Баварии считал, что если дух Пруссии и дух России будут объединены, а либерализм отвергнут, то впереди будут золотые дни как для России, так и для Германии.

* * *

Спустя пять дней после убийства Курта Айснера, 26 февраля, он был кремирован. Ранее в тот день в его честь в течение получаса звучали церковные колокола и выстрелы в воздух, прежде чем погребальная процессия отправилась от Терезиенвизе. Десятки тысяч людей прошли в ней через центр Мюнхена. Над их головами кружили самолёты. Делегации социалистических партий Мюнхена и профсоюзов, русские военнопленные, представители всех располагавшихся в Мюнхене полков, равно как и множество других групп, прошли с гробом Айснера через город. Марш окончился на площади перед Остбанхоф — Восточным вокзалом Мюнхена, где были произнесены траурные речи, прежде чем тело Айснера было обращено в пепел на близлежащем Восточном кладбище.