Становление Гитлера. Сотворение нациста - [127]
Когда по настоянию Вильгельма Вайсса, главного редактора правого еженедельника Heimatland, Ганс Тробст вернулся в Мюнхен в конце октября для поддержки планов, находившихся в процессе подготовки в «Союзе Оберланд» (Bund Oberland), как теперь назывался Добровольческий корпус Freikorps Oberland, он был удивлён, увидев, сколь много недоверия существовало между различными группами, готовившими путч. Как теперь должно быть понял ветеран Турецкой войны за независимость, Гитлер даже не контактировал ещё достаточно с большинством важных потенциальных путчистов. Когда Тробст прибыл в Мюнхен, в городе царил политический хаос.
Как результат растущей ненависти к федеральному правительству среди националистов и баварских секционалистских кругов в Мюнхене, различные поспешные планы — которые временами перекрывались, дополнялись, координировались, конкурировали или открыто противоречили друг другу — находились в процессе подготовки, ставя целью ниспровержение status quo в Германии. Существовали неопределённость и несогласие — не только между националистическими и секционалистскими группировками, но и внутри них — например, кто будет возглавлять движение, которое должно свергнуть политическую систему; подобным образом, они не могли согласиться с тем, что последует за этим свержением. Они даже имели разные мнения относительно существовавшего правительства Баварии — было ли оно частью проблемы или частью решения кризиса.
Как узнал Тробст вскоре после своего прибытия в Мюнхен, Вайсс вызвал его в Баварию, поскольку полагал, что среди этого хаотичного конкурирования идей и планов его присутствие усилит карты Вайсса и его соучастника капитана фон Мюллера, одного из батальонных командиров «Союза Оберланд». Вайсс и Мюллер информировали Тробста, что их план был свергнуть правительство, нежели принуждать его к сотрудничеству. Тробст был чрезвычайно воодушевлён перспективой кажущегося неминуемого овладения Баварией и в конечном счёте Германией, равно как и последующей войной с державами-победительницами в Первой мировой войне. Он надеялся, что этот кризис поможет восстановлению его офицерской карьеры.
Как сказали ему Вайсс и Мюллер днём 31 октября, они планировали путч на ночь с 6 на 7 ноября: люди из «Союза Оберланд» будут делать вид, что производят ночное учение и затем займут военные объекты в Мюнхене в 03:00. Двумя часами позже, ровно в 05:00 пять отрядов, назначенных для арестов, одновременно задержат Кара, премьер-министра Ойгена фон Книллинга, министра сельского хозяйства Йоханнеса Вутцльхофера и множество других политиков и руководителей полиции, препроводят их к 05:20 в казармы сапёров, потребуют немедленного подписания ими заявлений об отставке и в случае отказа сотрудничать казнят Вутцльхофера на глазах остальных спустя пять минут. Затем предполагалось, что Кар назначит Эрнста Понера, бывшего националистического начальника полиции Мюнхена, своим преемником, и новое правительство во главе с Понером будет сформировано в тот же самый день — включая также Людендорфа и Гитлера.
Через несколько часов после постановки задачи, когда на Мюнхен опустилась ночь, Вайсс, Мюллер и Тробст вместе посетили Фридриха Вебера, политического вождя «Союза Оберланд» и зятя пангерманского издателя Юлиуса Фридриха Леманна, чтобы поделиться с ним своим планом. Вначале суровый вождь Оберланда оставался неубеждённым в его достоинствах. С одной стороны, Вебер всё ещё не знал, что делать с Гитлером и его партией, и продолжал относиться с недоверием к вождю национал-социалистов; с другой, Вебер всё ещё думал, что он сможет привлечь Кара к поддержке путча и тем самым сделать правительство Баварии частью решения проблемы.
Но затем ситуация неожиданно повернулась в пользу для посетителей, когда внезапно без объявления показался Адольф Гитлер. Тробст заметил, что он выглядел нервным и явно «весьма недовольным». Как выяснилось, недоверие между вождями Оберланда и Гитлером было взаимным. Даже хотя в течение месяцев Гитлер пытался стать главой лагеря националистов в Мюхене и повсюду, он явно хорошо понимал, что его амбиции не соответствуют реальностям (пока что) и что у него всё ещё репутация пустых слов и ничего более. Также явно обеспокоенный, что окно возможностей для переворота более не останется открытым надолго, он решил, что он либо должен поднять ставки, либо проиграть всё. Он сказал Веберу и его посетителям: «Я едва ли знаю, что ещё говорить людям, которые приходят на наши митинги. Мне порядком надоел этот вздор».
