Хм, видимо, я переборщил. Значит, Мотоясу не настолько прогнил, как могло показаться.
— Так что случилось-то?
— Да так, всякое. Но я в таком не силен. Поэтому давай, ты справишься!
И Мотоясу сбежал. Пусть он и пытался улыбаться, но потряхивало его так, будто сейчас стошнит.
Никогда его в таком состоянии не видел. И вообще, как он может быть не силен в чем-то, что касается девушек?
Это его Лисия до такого довела? Вот-те раз, а мне она казалась просто не очень счастливой девочкой.
— Что стряслось?
— Пожалуйста, не волнуйтесь.
— Какое тут «не волнуйтесь». Я уж грешным делом подумал, что Мотоясу тебя изнасиловал.
— Нет… просто я не стерпела.
— …И изнасиловала Мотоясу?
— В-вовсе нет!
Пусть щеки у неё все еще мокрые, ответное возмущение было искренним. Зато хоть взбодрилась немного.
— Герой Копья-сама тоже пытался меня утешать, но… мне кажется, об этом лучше не рассказывать.
— Может и так, вот только… это случайно не связано с вашим дневным разговором?
Если её беда хоть как-то связана со мной, я сделаю все возможное, чтобы ей помочь.
— Нет… правда, нет. Пожалуйста, не беспокойтесь за меня.
С этими словами Лисия ушла — сбежала.
— …Что это было?
Непонятное ощущение, оставленное этим разговором, получилось каким-то гнетущим.
Утром я сидел в номере, читал книгу и гадал, что же вчера заставило Лисию вести себя так странно.
Мы уже набрали столько Уровней, что на острове, если честно, смысла охотиться уже нет никакого.
И как раз-таки от безделья я и начал прокручивать в голове прошлую ночь.
— Все-таки надо разобраться.
Даже не знаю… обычно я на такое закрываю глаза, но что-то здесь не дает покоя.
Было нечто подобное, когда Сука решила меня подставить, и незадолго до того, как Мелти атаковали её же телохранители.
Зловещее предчувствие.
— В чем?
— Да так. Я схожу по одному делу, отдыхай.
— Ладно…
Рафталия продолжила отжиматься в номере, я вышел.
Да что со мной такое? Сам себе объяснить не могу.
Прислушиваясь у двери номера отряда Ицуки я все еще нервничал.
Изнутри раздавались веселые голоса. Зря волновался?
— А…
И тут я заметил Лисию, с откровенной завистью поглядывавшую на дверь номера издалека.
Она сразу почуяла мой взгляд и сбежала.
…Да что происходит-то?
Похоже, есть только один способ во всем разобраться: допросить Мотоясу.
Поэтому затем я направился к комнате Мотоясу и постучал.
— Иду-у.
Дверь открыла девушка, одна из его спутниц.
Их у Мотоясу помимо Суки еще двое, и эта одна из них… буду называть её Баба-номер-раз.
Ух, как улыбается. Сразу видно, ждала кого угодно, только не меня.
— …А, ты?! Как ты смеешь являться сюда?!
Стоило ей, наконец, меня заметить, как волна неудовольствия не заставила себя ждать.
Разговора с этой особой я просто не переживу.
— Мотоясу здесь?
— С чего ты решил, что я тебе скажу?
— Э-эй, Мотоясу-у.
— Перестань меня игнорировать!
— Вот-вот!
А вот и вторая подключилась, пусть будет Баба-номер-два.
Эта решила тоже полаять. Ну а Сука старательно меня не замечает, чтобы её не заметил я.
Мне уже начинает казаться, что у неё моральная травма из-за пережитого.
Впрочем, плевал я на всю троицу.
Мать Суки, королева, потребовала, чтобы та присоединилась к Мотоясу и сражалась на волнах.
До возвращения королевы она куролесила и выпендривалась как только могла, а теперь официально проштрафилась.
У неё красные волосы, собранные в хвост. Лицом она, как ни противно мне это признавать, довольно мила.
По словам Мотоясу, красотой она не уступает и моим девчонкам.
Но пусть она и сестра Мелти, характер её просто из рук вон. Капризная мразь, она кайф ловит, подставляя людей и наблюдая за их страданиями.
Одежка на ней похуже былой. Что, королева все конфисковала? Мучайся теперь.
— Чего тебе, Наофуми? Приперся и настроение всем испортил.
Мотоясу сидел между Сукой и Бабой-номер-два, аки султан в гареме, и мрачно на меня взирал.
Бесит его поза. Не будь у меня к нему вопроса, выругался бы и ушел.
— Мне все равно. Я пришел кое-что узнать.
— …Чего?
— По поводу вчерашнего. Ты сказал мне разобраться, но что я делать-то должен?
— …Ладно, так и быть. Только учти, остальное на тебе.
— Вот ведь стрелочник… допустим. Так любопытно, что я готов рискнуть.
Во всяком случае, он догадывается. Мотоясу опять побелел лицом и закрыл за нами дверь комнаты, оставив девушек внутри.
Мы дошли до безлюдной в этот час террасы, где он, все такой же бледный, посмотрел мне в лицо.
…Редко я его таким вижу.
Чаще орет он во все горло, какой я ужасный преступник, что громко страдающая Сука невиновна, что я корень мирового зла и так далее.
И между делом пытается подбивать клинья к Рафталии и Фиро.
Особенно к Фиро. Он её даже в отряд приглашал.
— Ты про Лисию-тян, да?
— Ага.
Так это он довел девушку до слез? Или она и до этого плакала?
Я так и не смог разговорить Лисию, она уперлась и молчит.
Но Мотоясу с девушками общается хорошо и наверняка все разузнал.
— Дело в том, что…
Он мне обо всем рассказал…
И как только я понял, что мои худшие опасения подтвердились, ярость ударила в голову.
— Сначала я просто сказал «ну что ты плачешь, ну не надо, ну не упрямься», но… прости… я… не умею разговаривать… с девушками, когда они в таком состоянии. Можно я оставлю это на тебя?
