— Я ужасно обошёлся с Лисией-сан. Она страдала от нехватки характеристик, но мечтала стать воительницей… а я поступил с ней так же, как те люди, которых я считал врагами. Я полагал, что заслуживаю уважения и почестей, но моя слабость заставила меня избавиться от Лисии-сан из-за того, что она слишком напоминала меня в прошлом, — раскаивающимся тоном произнёс Ицуки, опуская голову. — Теперь я должен потратить всю жизнь на то, чтобы искупить вину перед Лисией-сан и остановить Маруда. Вот моё преступление и моё наказание.
— Возможно…
Доспех во время битвы без конца голосил о своей эгоистичной справедливости. Он не из тех людей, с которыми можно договориться. Ларк даже во время первой встречи с ним говорил, что он опасный тип. До сих пор не пойму, это знакомство с Ицуки так испортило Доспеха или он всегда был таким.
— Раньше бы я решил, что все, кто противостоят Героям — злодеи, которых нужно уничтожить. Я уже и не помню, сколько раз выносил приговоры, отказываясь слушать мнение другой стороны.
Невольно вспомнилось, как Ссука обвинила меня в изнасиловании. Интересно, как бы всё сложилось, если бы Ицуки и Рен получше присмотрелись к происходящему? Скорее всего, не слишком хорошо, ведь ещё не раскаявшийся Подонок и Ссука вряд ли стали бы терпеть узнавших правду Героев.
— Всё не так просто.
Пара неловких решений, и всё могло бы закончиться гораздо хуже. Возможно, даже смертью некоторых Священных Героев.
Сейчас я уже могу говорить о том, что близорукость Ицуки в конце концов помогла ему принять правильное решение. С этим очень трудно согласиться, но тогда всё действительно было настолько плохо.
— Есть люди, которым могла помочь только твоя справедливость. Например, Лисия.
Могу с уверенностью сказать, что у Лисии ситуация была такая, что спасти её мог один только Ицуки. Я на то время находился в розыске, Рен самозабвенно качался, думая, что попал в игру, а Мотоясу… может, и спас бы её, но вопрос в том, как бы потом поступила с Лисией Ссука.
— Спасибо. Ваши слова для меня настоящее спасение.
Я перевёл взгляд на пейзаж, которым любовался Ицуки. Фонари подсвечивали улицы города, не похожего на столицы Мелромарка и Шильтвельта. Как же далеко занесла меня судьба. Даже вместо Героя Щита я сейчас почему-то стал Героем Зеркала.
— Наконец-то я понял, что нельзя всё решать единолично. Без этого понимания я наверняка стал бы таким же как Миядзи-сан. Но теперь я думаю, что даже если человек кажется злодеем, с ним всё равно нужно разговаривать.
Сначала разговор, а там уже будет видно, сражаться или нет — вот принцип, которого на этот раз придерживался даже Ицуки, пытавшийся переубедить врага. Нет ничего плохого в том, чтобы делать выводы по результатам переговоров.
— Лисия-сан всегда говорит мне: “Указывать кому-то на его ошибки — мужественный поступок, но настаивать на своей справедливости — по-моему, неправильно”.
Надо сказать, Лисия тоже выросла над собой, раз говорит Ицуки о таких вещах. Разве что “по-моему” в конце указывает на то, что это точно она.
Мне вспомнилось, как Ёмоги пыталась добиться правды от Кё. Она требовала, чтобы он признал собственные ошибки. Не спорю, на это нужно много отваги. Правда, Кё так и не дал ей внятного ответа и тем более не подумал раскаяться. Зато Ёмоги поняла, на чьей стороне справедливость, и решила помочь нам.
— Не сомневаюсь, что Лисия — хорошая учительница справедливости, но ты поговори ещё с Ёмоги, пока в этом мире. Она тоже честная и славная девушка.
— Хорошо… — вяло ответил Ицуки и поникшим голосом добавил: — Я и не думал, что справедливость… это так сложно.
Кажется, Ицуки пытается измениться. И сдаётся мне, это хороший повод задать ему вопрос.
— Что ты будешь делать, когда закончатся волны?
Война продолжается, и конца её пока не видно. Лично я собираюсь вернуться в свой родной мир, как только судьба этого будет меня устраивать, но чего хочет Ицуки?
— Я собираюсь остаться в том мире и путешествовать по нему.
— Путешествовать? Но куда? И что будешь делать во время путешествия?
— Буду помогать людям, попавшим в беду. Я решил, что в будущем буду трудиться не ради своего тщеславия, а чтобы помогать другим. Я собираюсь пойти по другой дороге, и если по пути в меня будут кидать камни, то так тому и быть.
Это уже болезнь… У него вновь обострилась жажда справедливости. Но зато нет гордыни и веры в собственную непогрешимость, которая была у прежнего Ицуки. Надеюсь, это можно считать за прогресс.
Несмотря на все ошибки Ицуки, своими действиями он всё-таки спасал людей, особенно Лисию. То, что он потом с ней ужасно обошёлся — другой вопрос.
И факт в том, что теперь Ицуки меняется.
— Что же, Наофуми-сан, давайте не будем сбавлять обороты. Попробуем что-нибудь сделать, пока Кидзуна-сан проходит курс лечения?
— Разумеется. Только ты сначала всё-таки поспи.
— Хорошо.
Я тоже решил, что пора лечь спать. Война продолжится завтра.
