Станкевич - [45]
В свою очередь Пушкин знал о молодом поэте Станкевиче, стихи которого публиковались в «Литературной газете». Правда, письменных отзывов на его стихи классик не оставил, хотя одно время существовала версия, что рецензию на поэму Станкевича «Василий Шуйский» написал и опубликовал в июне 1830 года в «Литературной газете» именно Пушкин.
Более близко с творчеством Станкевича Пушкин познакомился, когда выступил в роли издателя и редактора литературного альманаха «Северные цветы» на 1832 год. Следует сказать, что этот альманах был самый долговечный и лучший по содержанию среди других отечественных альманахов: он выходил регулярно с 1825 по 1832 год. Трудно перечислить все поэтические шедевры, увидевшие свет на страницах этих миниатюрных, любовно и со вкусом оформленных сборников. Неслучайно Гоголь назвал «Северные цветы» «благоуханным» альманахом, в котором «цвели имена Жуковского, князя Вяземского, Баратынского, Языкова, Плетнева, Туманского, Козлова».
Альманах, изданный Пушкиным, получился самым объемным и содержательным за всю восьмилетнюю историю «Северных цветов». Сегодня это издание является литературным памятником. Его ценность определяется необычно высоким для альманаха количеством шедевров, впервые ставших достоянием читателей после его выхода в свет. В альманахе помещены произведения в прозе Константина Батюшкова, Ивана Лажечникова, Федора Глинки, Александра Никитенко, Владимира Одоевского, Михаила Погодина, Ореста Сомова и других авторов.
Большая россыпь именитых авторов представлена и в разделе «Поэзия». И какие имена! Антон Дельвиг, Иван Дмитриев, Василий Жуковский, Николай Языков, Федор Глинка, Петр Вяземский, Евгений Баратынский, Николай Прокопович… И в этом почетном ряду, в соседстве с произведениями Языкова и Пушкина, помещены два стихотворения Станкевича: «Песнь духов над водами» и «Бой часов на Спасской башне».
И хотя автору всего 19 лет, его стихи достаточно зрелы. В стихотворении «Бой часов на Спасской башне» поэт, слушая бой курантов с «высот священных» древнего Кремля, слышит в их «гуле красноречивом» не просто отсчет времени, а «отцов завет великий»:
Пушкин, отбирая для сборника стихи девятнадцатилетнего поэта, словно чувствовал, что малоизвестное имя Станкевича будет вписано в новую главу истории литературы и общественной мысли XIX века.
К сожалению, ни в деловых бумагах и письмах Пушкина, ни в переписке Станкевича нет свидетельств того, что эти два замечательных человека были знакомы друг с другом.
Однако они вполне могли встречаться во время прогулок по Москве. Скажем, где-нибудь на Варварке или на Солянке. Не подлежит сомнению и факт их встречи 27 сентября 1832 года. Читаем у Пушкина: «…Сегодня еду слушать Давыдова, профессора, — пишет он супруге Наталье Николаевне. — Но я ни до каких Давыдовых, кроме Дениса, не охотник — а в Московском Университете я оглашенный. Мое появление произведет шум и соблазн, а это приятно щекотит мое самолюбие».
Попытаемся восстановить этот день. Итак, 27 сентября. Не было еще девяти часов утра, а казеннокоштные и своекоштные студенты уже сидели в аудиториях в ожидании лекций. Все знали, что прибудет министр просвещения С. С. Уваров, и поэтому постарались без опозданий прибыть в университет и занять свои места за партами. Станкевич тоже здесь. В одной из самых больших аудиторий лекцию по истории литературы читал известный профессор Иван Иванович Давыдов. В его аудиторию и вошел министр вместе с молодым человеком невысокого роста, с выразительным лицом, осененным густыми, курчавыми, каштанового цвета волосами. Все узнали в молодом госте Пушкина.
«Когда Пушкин вошел с министром Уваровым, — вспоминал позднее однокурсник Станкевича и будущий автор «Обломова» Иван Гончаров, — для меня точно солнце озарило всю аудиторию: я в то время был в чаду обаяния от его поэзии… Читал лекцию Давыдов, профессор истории русской литературы. «Вот вам теория искусства, — сказал Уваров, обращаясь к нам, студентам, и указывая на Давыдова, — а вот и само искусство», — прибавил он, указывая на Пушкина. Он эффектно отчеканил эту фразу, очевидно, заранее приготовленную. Мы все жадно впились в Пушкина. Давыдов оканчивал лекцию. Речь шла о «Слове о полку Игореве». Тут же ожидал своей очереди читать после Давыдова и Каченовский. Нечаянно между ними завязался, по поводу «Слова о полку Игореве», разговор, который мало-помалу перешел в горячий спор.
«Подойдите ближе, господа, — это для вас интересно», — пригласил нас Уваров, и мы тесной толпой, как стеной, окружили Пушкина, Уварова и обоих профессоров… Я не припомню подробностей их состязания, — помню только, что Пушкин горячо отстаивал подлинность древнерусского эпоса, а Каченовский вонзал в него свой беспощадный аналитический нож. Его щеки ярко горели алым румянцем, и глаза бросали молнии сквозь очки… Пушкин говорил с увлечением, но, к сожалению, тихо, сдержанным тоном, так что за толпой трудно было расслышать».
Имя летчика-истребителя А. П. Маресьева вошло в книги, кинофильмы и школьные учебники как имя человека несгибаемой воли и величайшего мужества, отваги и героизма. Кто знает, выстоял бы Советский Союз в той страшной и кровавой войне, если бы не было таких настоящих патриотов Отечества, как А. П. Маресьев. В послевоенные и последующие годы на примере его яркого подвига были воспитаны тысячи героев, он вселил веру и вернул надежду великому множеству людей, оказавшихся по тем или иным причинам в трудных жизненных ситуациях. Эта книга — единственная на сегодняшний день полная биография легендарного летчика, человека-легенды.
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.