Стальной ворон - [2]

– Обязательно, – согласился Коллоу.

Превозмогая себя, Отто протянул плашку и разжал узловатые пальцы.

– Забирайте, не мучайте меня, – вздохнул он. – Эта неудача никак не отразится на нашем сотрудничестфе?

– Никак, – заверил Джулиус. – Я отчасти рад ей. Неизвестно, что стало бы с вами, если бы вы сумели разгадать такой опасный секрет.

– Ф моем фозрасте перестаешь бояться смерти, – улыбнулся гоблин. – А фот репутация еще трефошит.

– Можете не беспокоиться. – Коллоу поспешил убрать плашку во внутренний карман формы. – У меня к вам есть еще несколько вопросов.

– Сколько угодно! – оживился Отто.

Из крошечной дверцы в замысловатых часах на жердочку выехал механический человечек и трижды прозвонил в начищенный до блеска колокольчик.

– Речь пойдет о Клаусе, – сообщил Джулиус. – Он весьма серьезно настроен и действительно хочет поступить ко мне на службу. После того как я остался без Связного, у Клауса появился шанс. Мне нужно знать: насколько вы одобряете подобное развитие событий? Подозреваю, скоро он начнет донимать вас просьбой подписать документ, позволяющий стать Связным.

– Разумеется, я только за, – замялся старичок. – Прафда, сущестфует одно «но».

Гоблин достал из верхнего ящика стола испорченную фотографию. На карточке легко угадывался он сам, хмурый мальчишка лет двенадцати и еще кто-то. От мужчины на фотографии остались одни ноги. Почти треть карточки оказалась просто оторвана.

– Это Клаус? – исключительно для поддержания беседы спросил Коллоу.

– Да, – кивнул Отто. – Так фот, прафда в том, что у мальчика есть отец, и они букфально на ношах. Его разрешение стальо неошиданной проблемой. Я пыталься примирить их, но проще Сольнце потушить плефком. Ситуация разбифает мне сердце.

Старый гоблин убрал карточку обратно.

– Знаете, зачем я фам фсе это рассказыфаю? – он склонил лысую голову набок.

– Рискну предположить, что дело в давнишней дружбе, – с самым невинным видом улыбнулся Джулиус.

– Хорошая попытка, – Отто многозначительно кивнул. – Оснофная причина ф другом. Мой фнук не отличается кротостью нрафа. Конечно, мальчик уфашает меня, но я никогда не мог быть с ним достаточно шестким. Если бы отец быль для нефо афторитетом… Фы полючаете в услюшение дикую зферушку, несдершанную на язык.

– В этом я уже успел убедиться, – подтвердил Коллоу.

– Я посодейстфую ф полючении разрешения от отца, но только ф том слючае, если фы не откашитесь от мальчика, потеряф терпение. – Гоблин сверлил собеседника испытующим взглядом.

– Даже не волнуйтесь на мой счет. – Джулиус чувствовал, что не раз пожалеет о своих словах, но самородки вроде Клауса на дороге не валяются.

– Фот и отлично! – обрадовался тот. – У фас ф сто раз лючше полючится фоспитать из мальчика настоящего чельофека. Он-то послюшный, но с характером. Хоть и упирается, но фсе рафно деляет как нушно.

«Вернулся к тому, с чего начал», – подумал Коллоу, отрываясь от земли за воротами видавшего лучшие дни особняка, затерявшегося в гуще неухоженного сада.

* * *

– Ты уверена, что не хочешь остаться с нами? – в очередной раз спросил сэр Тангл. – Я почти получил разрешение на начало тренировок. Обидно, если ты опять все пропустишь.

– Я дала слово, – спокойно ответила Эмьюз, краем глаза наблюдая, как Синего увозят на тележке в багаж.

– Не боишься лететь одна? – Наставник вручил девочке ее билет.

– Нет. – Тень просто мечтала оказаться в купе, чтобы разобрать, наконец, опостылевшую прическу, от которой уже болела голова, а если удастся, даже ослабить шнуровку корсета.

– Пообещай мне кое-что. – Тангл смотрел девочке прямо в глаза. – Во-первых, как только прибудешь на место, сообщи, что добралась. А во-вторых, береги себя. У твоей Тэсори не самая лучшая репутация.

Спорить на вокзале занятие бесполезное, поэтому Эмьюз просто кивнула. Звездный Экспресс огласил округу задорным гудком, и пассажиры на перроне засуетились. Наставник крепко обнял свою подопечную на прощание, а она поцеловала его в щеку. Мисс Ви постоянно твердила, что в подобной ситуации совершенно не нужно касаться кого бы то ни было губами, но девочке чмоканье воздуха казалось чем-то очень неискренним.

Пусть возвращение к Росарио воспринималось как нечто радостное, но даже так расставание смогло заронить в душу прозрачную грусть.

Тангл взвился над перроном, нагнал поезд и в последний раз помахал Эмьюз через толстое стекло. «Он совсем не умеет прощаться», – подумала она про себя, провожая взглядом удаляющуюся черную точку на фоне безупречного глубокого неба. Лют и мисс Ви – другая крайность, они просто остались дома. «Ты мешаешь девочке настроиться на дорогу», – на полном серьезе объявила Виатрикс. Для этой женщины «дорога» была чем-то невообразимо важным и, по всей видимости, требующим концентрации. Что до Лют, она во всем слушалась мисс Ви, или почти во всем.

Оставшуюся после сессии часть лета Эмьюз собиралась провести вместе с Руфусом и Виатрикс. Вначале она считала это пределом мечтаний, но потом подчеркнутая заботливость мисс Ви переросла в настоящий «ласковый террор». Положение ухудшилось, когда вернулась Лют, вынужденная помогать Янику в его квалификационных испытаниях. Теперь Эмьюз жаждала снова хоть на время почувствовать себя единственным ребенком.