Стальной прыжок - [39]

— Алло, машина номер пятьдесят, алло, машина номер пятьдесят. Алло, все машины, все машины…

Следующая фраза, очевидно, относилась к кому-то, кто стоял рядом:

— Не отвечают.

— Конечно. И никогда больше не ответят, — пробормотал полицейский врач.

Он выключил рубильник.

— Надо беречь батареи.

Они вышли из радиоцентра. Больной все еще спал.

Когда они вошли в кабинет комиссара, Йенсен сказал:

— Ответьте мне на несколько вопросов.

— Не имеет смысла, — сказал врач и опустился в кресло для посетителей.

— Я привык, чтобы на мои вопросы отвечали.

— Вы меня неправильно поняли. Я хотел сказать, что бессмысленно о чем-либо спрашивать, пока мы не можем ответить на главный вопрос: что такое «Стальной прыжок»?

Он задумчиво посмотрел на Йенсена.

— Правда, я знаю человека, который мог бы нам в этом помочь.

— Кого вы имеете в виду?

— Того, кто прислал вас сюда.

— Министра?

— Нет, он лишь подставная фигура, которую используют для предвыборных афиш.

— Министр просвещения?

— Совершенно верно. Он знает то, что нам неизвестно. С другой стороны, нам известно многое, о чем он не имеет ни малейшего представления.

Он немного подумал, потом спросил:

— Как по-вашему, нам удастся заманить его сюда?

— Это нелегко.

— Всегда есть способ этого добиться.

— Какой же?

— Насилие, — лаконично ответил врач.

Он встал и быстрыми шагами направился в радиоцентр.

Йенсен остался в кабинете.

XXIII

— Вы мне не нравитесь, Йенсен, — сказал полицейский врач.

Комиссар Йенсен не ответил.

— Не сочтите это за личную обиду. Вы мне не нравитесь потому, что служите в полиции.

Они сидели на переднем сиденье полицейской машины.

Йенсен включил сирену и на большой скорости гнал автомобиль по вымершим деловым кварталам центра города.

— Вы можете не снижать скорости, — заметил врач. — Баррикады уже убраны. Сумеете доехать до аэродрома за полтора часа?

— Попробую.

— Тогда мы успеем к прибытию самолёта, на котором прилетает наш общий знакомый.

— А вы уверены, что он прилетит?

— Да.

— Как вам удалось это сделать?

— Очень просто. Он был в равной степени удивлен и обрадован, когда увидел на аэродроме знакомый истребитель. Когда же он узнал, что вы находитесь в самолете, его радость превзошла все границы. И тогда ребята втащили его в кабину и взлетели. Если верить древним сказаниям, таков лучший способ заполучить желанную женщину. Уговоры, хитрость и, наконец, сила.

Автомобиль промчался мимо королевского замка и Министерства связи, затем миновал здания Комитета коалиционных партий и Министерства внутренних дел.

— Конечно, если бы заглянуть туда, мы нашли бы ответы на все наши вопросы, — заметил врач. — Но так быстрее.

В холодном вечернем свете огромные здания казались причудливым нагромождением камней. Йенсен направил машину в туннель, ведущий на юг.

— Конечно, полиция нужна, — продолжал врач как ни в чем не бывало, — но наша полиция всегда была слугой капитала и высшего чиновничества. В ней слишком сильны буржуазные идеалы, чтобы ее можно было перестроить. То же относится и к армии. А нам нужна социалистическая полиция и социалистическая армия, поэтому старый аппарат насилия надо уничтожить и на его месте создать нечто принципиально иное. Вот почему вы мне не нравитесь. Из принципиальных соображений.

Йенсен, сжав губы, слушал монолог врача.

— Когда насквозь прогнившие полиция и армия по той или иной причине перестают выполнять свои функции, создается положение, которое профессионалы называют революционной ситуацией. И вот теперь кто-то оказал нам большую услугу, устранив армию и полицию. Очевидно, это произошло ненамеренно, да и все то, что этому предшествовало, было ужасным. Недаром даже те из нас — а таких было немного, — кто стремился к скорейшему созданию революционной ситуации, содрогнулись.

Неожиданно врач хлопнул Йенсена по плечу.

— Послушайте, Йенсен, вы остались совсем один. Понимаете? Единственный полицейский в стране.

— Да.

— Это ваша последняя возможность, Йенсен. Я готов пойти вам навстречу. Если вам что-нибудь еще непонятно, а я могу вам помочь — к вашим услугам. Спрашивайте!

Йенсен молчал.

— Ну, спрашивайте же, Йенсен. В крайнем случае я могу подтвердить часть ваших догадок.

— Догадок?

— Или выводов, если хотите.

— Болезнь… — начал Йенсен.

— Что вас интересует?

— Она смертельна?

— Да.

— Существует ли какой-нибудь способ поддерживать жизнь больного?

— Да.

— Переливание крови?

— Да.

— На какое время?

— Трудно сказать. Но это непродолжительная отсрочка.

— Вам удалось установить, как протекает болезнь? С медицинской точки зрения?

— В принципе да. У нее несколько симптомов.

— Вы можете их перечислить?

— Начальный симптом — полное отсутствие психологического торможения. Болезнь поражает центральную и симпатическую нервную систему, действует на мозг. Если хотите, речь идет о своего рода стимулирующем действии.

— Отсюда повышенное половое влечение?

— Да. Впрочем, это в большей степени зависит от снятия торможения, нежели от стимулирующего действия на нервную систему и мозг. Под влиянием среды и уродливого воспитания люди подавляют в себе чувства. Результаты поразительные! Вам не приходилось участвовать в секретном исследовании половой жизни населения, которое проводилось несколько лет назад?