Стальной кошмар - [17]

– Специалист, которому удастся этого добиться, станет миллиардером, – продолжал Джонни Теста.

– Миллиардером? Может, ты им и станешь? – высказал предположение Феррис, втайне надеясь, что этого не произойдет.

– Если мне это и удастся, все денежки достанутся ВМФ, а мне – лишь почести.

– Не очень-то справедливо.

– Да мне этого и не удастся, – покачал головой Джонни. – Я всего-то снимаю на пленку эксперименты по сварке. Мы изучаем, как капли припоя отлетают от титановых форм. Настоящий прорыв будет только тогда, когда удастся решить проблему горячей ковки, но до реальных открытий в этой области еще пилить и пилить.

– А сколько на это потребуется лет?

– Пять. А может, и десять.

– А сколько лет требуется на то, чтобы стать металлургом?

– Вообще-то четыре, но можно уложиться и в меньший срок.

– А можно быть металлургом, не вступая в ВМФ?

– Конечно. Уверен, что подобный переворот в науке произведет какая-нибудь частная фирма. Вот уж кто поживится!

– А где всему этому учат? – спросил Феррис ДОрр, который именно в этот момент принял решение относительно дальнейшей карьеры.

– Я учился в Массачусетском технологическом институте.

– Это, кажется, в Бостоне?

– Если точнее, недалеко от Бостона.

– А нельзя еще поточнее? – поинтересовался Феррис, бешено строча что-то на салфетке. – И назови слово “металлургия” по буквам, хорошо?

На следующий же день Феррис окончательно порвал с Дориндой и принялся с ожесточением грызть гранит науки. Ему оставалось учиться в школе еще два года, и он рассчитывал извлечь из них максимальную пользу. В свободное время он читал все, что мог, по металлургии, чтобы к моменту поступления в институт у него был бы какой-то задел. Шутка ли, иначе какой-нибудь идиот прикарманит все его миллионы!

Но на это никто не претендовал. Феррис поступил в Массачусетский технологический институт и закончил его за три года, причем в последний год, работая исключительно в одиночку, он открыл способ закалки бронзы, аналогичный тому, который, по мнению специалистов, существовал в Древнем Египте, но был безвозвратно утерян. По окончании института Феррис получил очень хорошее место в компании “Титаник титаниум текнолоджиз”, одной из крупнейших в военно-промышленном комплексе.

А было это пять лет назад, размышлял Феррис, вылезая из машины. За эти годы он дослужился до вице-президента отделения компании. Все это время он неуклонно шел к намеченной цели. У него была собственная лаборатория, и в ней он разработал способ облегчить формовку титана, решил проблему соединения титана с современной пластмассой, провел серию экспериментов по сварке с помощью кварцевой лампы. Но проблема ковки титана так и не была решена.

Этим утром Феррис ДОрр уже готов был объявить все эти открытия никчемными.

– Доброе утро, мистер ДОрр, – приветствовал его охранник на дверях.

– Доброе утро, э-э, Гольдстейн, – ответил Феррис, всматриваясь в табличку на груди охранника, и тут же твердо решил немедленно его уволить. Он не любил евреев – евреи напоминали ему мать.

Он вставил пластиковую карточку в прорезь, и дверь зажужжала, пропустив его и тут же закрывшись за ним. Оказавшись в лаборатории, Феррис приступил к работе. Он испытывал легкое возбуждение: это должно произойти сегодня. Или завтра, на худой конец. Он не знал, когда точно это произойдет, но чувствовал, что близок к цели. Очень близок.

На столе лежали три округлые серовато-голубоватые заготовки титана, на каждой красовалась эмблема компании в виде трех “Т”. Они вполне смахивали на обычный свинец, если не считать закругленных краев и отличной полировки. Если увидишь такую чушку на улице, то не обратишь на нее ни малейшего внимания.

Но Феррис знал, что заготовки представляют собой последнее слово в области титанового производства. Чтобы получить подобные слитки, необходимо выделить титан из исходного сырья. Но даже в них титан все еще остается исходным продуктом. Чтобы изготовить конечный продукт, их необходимо тщательно обточить, разрезать или сформовать, так что в результате большая часть ценного сырья пропадет даром. Титан с трудом поддается ковке и фактически не поддается плавке. Температура плавления титана очень высока. И отливки получаются ломкими.

Проблема казалась неразрешимой, но Феррис ДОрр все же нашел решение, причем столь же блестящее, сколь и очевидное. Другими словами, гениальное.

Если плавка титана для придания ему необходимой формы создает больше проблем, чем решает, значит, штука в том, чтобы расплавить металл, не нагревая его.

Феррис ДОрр высказал эту мысль президенту компании “Титаник титаниум текнолоджиз” Огдену Миллеру.

– Вы с ума сошли! – сказал босс.

Тогда Феррис напомнил ему, как еще студентом открыл способ закалки бронзы, и Миллер дал ему лабораторию и неограниченное финансирование.

В результате появился титановый распылитель. Феррис ДОрр подвез опытный образец к столу, где на трех подносах лежали три титановых бруска.

Титановый распылитель напоминал диапроектор на колесиках. На нем не было никаких датчиков. Прибор представлял собой простой черный ящик с тупым носом, установленный на мобильной подставке. Феррис направил нос прибора на брусок, лежащий на подносе с буквой “А”. Еще один брусок лежал на подносе с буквой “В”; третий поднос был обозначен буквами “АВ”.