«Стальной кит – повелитель мира» - [31]

– Да это ты, бродяга, только с моей помощью и нашел! – кричал Кошмарик. – Разве не я тебе на него показал? Ты бы обязательно мимо проехал!

– Ни черта! – возражал Володя. – Я бы и сам его увидел!

Но тут в разговор вмешалась Иринка, которой захотелось подразнить «петухов», ведь девочка видела, что они спорили, желая лишь покрасоваться перед ней.

– Да не спорьте же вы! Ну и что с того, что транспорт найден? Может быть, это совсем другой корабль и на нем нет никаких сокровищ. А возможно, что их уже давно достали другие люди. Но скорее всего никто из вас не решится проникнуть в трюм корабля – побоитесь!

Конечно, что здесь поднялось! Володя и Кошмарик наперебой стали доказывать Ирине, что они нашли именно немецкий транспорт, что никто прежде здесь и не мог опускаться под воду с аквалангом к затонувшему кораблю. Главное, в чем уверяли ребята Иринку, это то, что у каждого бы хватило смелости для поиска сокровищ на затонувшем корабле.

Покуда они говорили это, субмарину немного развернуло волной, и в иллюминаторе показалось что-то совершенно неожиданное. Буквально метрах в пятнадцати от «Стального кита» стояло какое-то грандиозное сооружение высокая металлическая платформа с трапами, бортами, лебедками, всякими неизвестными приспособлениями, надстройками. Над платформой же возвышалось еще что-то более значительное по размерам, уходившее едва ли не к небесам.

– Это что за черт? – удивился Кошмарик, первый увидевший в иллюминатор непонятное сооружение из металла. – Куда это нас пригнало?

Володя, похоже, тоже был смущен от неожиданности, но, приблизив лицо вплотную к стеклу иллюминатора, радостно воскликнул:

– Да ведь это же плавучий кран! Я видел его, когда мы еще только собирались уйти под воду!

Однако Кошмарик не только не разделял радости Володи, но даже, напротив, погрустнел, насупился, зачем-то стал дергать себя за и без того оттопыренное ухо. Потом сказал:

– Кран, говоришь? А чего бы делать здесь этому крану?

– Ну-у, – протянул Володя, – стоит себе для каких-то надобностей. Нам-то что с того? Помешает, что ли?

Но Кошмарика не убедили слова Володи.

– Да ты, видно, под водой весь свой ум оставил, – сказал Ленька. Ведь кран как раз над транспортом твоим стоит. Неясно, что ли, для чего его тут поставили?

В глазах Володи блеснули и прозрение, и досада одновременно.

– Да неужели мы опоздали и кто-нибудь здесь еще работы подводные проводит? Я ведь слышал, здесь порт строить собрались в Лужской губе, вот и очищают рейд от всякого железа…

– В том-то и дело, – как-то очень тихо и наставительно сказал Ленька. – Я, конечно, в точности не знаю, не могу сказать, кто здесь шурует, но все-таки не нравится мне этот кран, нехороший это кран…

Замолчали, не зная, что сказать, что предпринять. Молчала и Иринка, не решаясь сказать мальчикам о том, что пора заканчивать прогулку, покуда они не нарвались на новые неприятности. Но девочка знала: если она предложит друзьям это в столь ответственный момент, когда их самолюбие и без ее советов делало сейчас выбор между возвращением домой или продолжением поисков, мальчики набросятся на нее с бранью.

– Да надо бы поглядеть, что там за кран… – вымолвил наконец Кошмарик, догадываясь, что это предложение будет оценено Иринкой по достоинству – он снова опережал Володю.

– Пожалуй, стоит, – сразу согласился Володя, будто это именно он и предложил. – Давай-ка люк для начала откроем.

– Откроем, – поднялся с кресла Кошмарик и бросился отвинчивать крышку люка.

Но в открытый люк друзья просунули свои головы одновременно, осмотрелись. Да, они качались на мелкой волне прямо под журавлевидной стрелой плавучего крана. Крюк со стропами висел так низко над ними, что, казалось, протяни руку и повиснешь на них. Стропы из толстого троса раскачивались под дуновением ветерка и поскрипывали на крюке – «и-и-их, и-и-их». И было в этом печальном скрипе что-то настораживающее, будто это и не металл скрипел, а где-то в ночную пору на кладбище поскрипывали ветхие могильные кресты.

– Вроде невеселое такое место, – сказал Володя.

– А чего нам здесь веселиться-то? – мрачно спросил Кошмарик, во что бы то ни стало хотевший быть более смелым, чем Володя. – Мы не веселиться сюда приехали, а дело делать. Кажись, нет там никого, на платформе. На берег уехали, за бухаловым, наверно…

– Ну и что делать будем? – все еще не решался на что-то серьезное Володя.

– Понятно что! – не было сомнения у Леньки. – Давай свой канат с тройником, пришвартуем «Стального кита» к платформе и с нее будем нырять с аквалангом – удобней места не найдешь!

Но в разговор вмешалась Иринка. Лицо девочки было встревоженным, она в волнении заламывала свои тонкие пальчики.

– Я… я прошу вас, не надо выходить на эту платформу!

– Да почему же нам не выходить на нее? – презрительно хмыкнул Володя, мгновенно ставший смелым. – С какой это стати?

– У меня предчувствие тяжелое, – тихо проговорила Ирина. – Там беда с нами случится, нехорошее это место…

Тут уж оба приятеля, желая пощеголять перед робкой Ириной своей смелостью, принялись наперебой осыпать насмешками ее «тяжелое предчувствие», ее робость и нерешительность. Девочка смущенно молчала, ей нечего было добавить к уже произнесенным словам, которые на самом деле были не слишком убедительными. Она попыталась было еще раз сослаться на свои предчувствия, но осмелевшие мальчики даже слушать ее не стали.