Стальная рапсодия - [11]

Гисеку. Поначалу он поддержал мою точку зрения, заявив, что личный состав роты должен обещать только то, что он в силах выполнить, а потом подробно объяснил нам, что поговорил с каждым в своем экипаже, ребята трезво оценили свои возможности и пришли к выводу, что вполне могут завоевать звание отличного экипажа. Он даже привел нам цифровые расчеты того, каким образом они добьются сокращения установленных нормативов. Его слушали очень внимательно.

Потом попросил слова командир второго взвода. Он говорил в том же духе и закончил свое выступление обещанием, что его взвод станет отличным во что бы то ни стало. Таким же примерно было выступление и командира третьего взвода.

Уже наступило время идти ужинать, но ораторы поднимались один за другим. Я обратил внимание собравшихся на то, что ужин нам никто разогревать не будет. Но моих слов не услышали. Председатель ротной организации Союза социалистической молодежи десятник Метелка, председательствовавший на собрании, дал выговориться всем, а потом сам попросил слова. Его расчет оказался точным. Он выступил с предложением взять обязательство добиваться звания отличной роты. Все, подчеркнул он, совершенно ясно, а обязательства отдельных солдат и взводов — вполне достаточное для этого основание.

Свое повторное выступление я хотел начать с цифровых выкладок. Но для этого настроение аудитории было не вполне подходящим. Поэтому я ограничился тем, что выразил свое мнение: чтобы стать отличной ротой, нам не хватает очень многого, а у меня нет уверенности в реальности обязательств взводов. Но если люди так уверены в своих силах, то пусть принимают обязательство, только ям надо учесть, что главное — не принять обязательство, а выполнить его.

Когда мы подошли к столовой, она оказалась уже закрытой. Нам открыли только после повторного, достаточно резкого стука. Пришлось мне пустить в ход свой авторитет командира, чтобы как-то сгладить недовольство повара и кухонного наряда.

Ужин, естественно, совсем остыл.

Глава 6

В полковом клубе было многолюдно, потому что о детективе, который сегодня должны были показывать нам, было много разговоров. А разговоры эти привели к тому, что моя внутренняя борьба между необходимостью еще раз повторить кое-что к завтрашним занятиям и желанием пойти в кино оказалась не слишком упорной.

Солдаты сразу заметили меня в клубе. Я только не мог определить, как они расценивают мой приход. То ли как свидетельство того, что я не такой уж сухарь, то ли как признак моих широких интересов.

Начался фильм. Меня очень волновало, кто же задавил красавицу официантку, когда она выбежала из-за сугроба. Пожалуй, я не отношусь к числу людей, которые, прочитав первые десять страниц детективного романа или просмотрев первую же часть кинодетектива, уже знают, кто убийца. Чтобы в этом разобраться, мне обычно требуется гораздо больше времени, а иногда так и не удается все понять даже после того, как кинокартина уже закончилась… На этот раз было по-другому. Кроме красавца доктора никто не был способен на убийство. Я снисходительно наблюдал за действиями уже пожилого следователя, который, как мне представлялось, в своем расследовании далеко отстал даже от меня. Неожиданно в голову пришла мысль, что меня наверняка решили провести, как и других! Эти киношники специально сделали так, чтобы зритель думал, что ему уже все ясно. А потом неожиданный поворот — и зритель видит, как он заблуждается… Фильм я досматривал уже не с тем снисходительным чувством, которое владело мной вначале.

Так кто же все-таки убийца?

— Товарищ поручик Гоушка! — послышался чей-то голос как раз тогда, когда на экране шел очередной допрос.

Увлеченный, я почему-то подумал, что это следователь обращается к красавцу доктору.

— Товарищ поручик Гоушка, — повторил чей-то голос мое имя, и тут до меня дошло, что звучит он совсем не с экрана. — Вам надлежит срочно прибыть в свою роту.

Уходить на самом интересном месте страшно не хотелось, но делать было нечего.

«Ребята расскажут мне, чем все кончилось», — утешал я себя, пробираясь между рядами. Солдаты вставали и безропотно пропускали меня: раз вызывают командира роты, значит, что-то произошло.

Я побежал к казарме, усиленно размышляя над тем, что же могло случиться. Неожиданно на моем пути вырос десятник Пилначек.

— Майор Кноблох устроил проверку в роте и теперь разыскивает Пешека! — взволнованно выпалил он.

— Но ведь я его отпустил после обеда в город договориться о соревнованиях, — удивленно произнес я.

— Я доложил об этом майору Кноблоху, но он хотел знать, когда Пешек должен вернуться. Когда я доложил, что Пешек отпущен до семи часов, майор посмотрел на часы и приказал доложить ему лично, когда Пешек появится.

Я тоже посмотрел на часы. Было около девяти. В уме я быстро, перебрал все, что знаю о воине Пешеке. Не так чтобы слишком много, но и не мало. Заряжающий из первого взвода, неплохой солдат, отличный игрок в баскетбол, любимец женщин и девушек. Один раз в городе дело чуть не дошло до драки из-за девушки.

— Кажется, надвигаются неприятности, товарищ поручик, — сказал мне дневальный по роте.