СТАЛКЕР-ПОЭТ. Выпуск 3 - [5]

Шрифт
Интервал

Он стоял на обочине серой дороги,

Он брёл к АЭС, его не слушались собственные ноги.

Демон атома манил его к себе,

Сталкер стремился к мечте.

Вскоре он добрался до пристанища великого монолита,

К сталкеру приближался отряд сектантов ранга элита.

Он не терял время даром,

Зона решила убить его пси ударом.

Он упал, монолит сиял в его глазах,

Вот и он, обитель зла.

«Дай мне покой»,- сталкер просил,

В отделение вбежал монолитовец, и сталкера пристрелил.

Он получил вечный покой,

Он был рад, он уже не горел горячей мечтой.

Мечта сбылась,

Последняя ходка удалась.


S.T.A.L.K.E.R. – Припять.


Их схрона на Милитари, и через рыжий лес,

После боя, я иду, в моей душе ревёт бес.

Я вышел к Припяти,

Зона решает – жить ли мне?

В руках АК,

В душе мечта,

Пройти живым, и выполнить квест,

Но это Припять, одно из самых опасных мест.

Что не тень, то кровосос способный,

Что не фигура, то монолитовец злобный.

И вот гостиница, где-то в ней тайник ценный,

В тайнике, есть нужный мне, артефакт – «переменный».

Я захожу в гостиницу, и сразу мне на встречу монолитовец, ого,

Не буду долго думать – пустил я очередь в него.

Номер 86, пункт назначения,

Я выбил дверь, а вот тайник, никаких изменений!

А вот и переменный, ну наконец-то!

О чёрт! Граната, какой подлец-то?

В комнату мародёр вбегает,

Лови гад пулю! Враг умирает.

Теперь надо уходить,

Сектанты монолита, рейдуют гостиницу, они хотят меня убить.

Я прорываюсь, через отряды врага,

Их слишком много, но вот на помощь, ко мне бежит отряд нейтралов, ура!

Я смог удрать, я в рыжем лесу,

Я близок к счастливому концу.

Припять позади, ходка была успешна,

Ну ладно хватит, квест ещё не выполнен, пора бежать, вот ведь спешка!

Ну ладно, ходка кончена,

Прощаюсь с вами, история окончена.


АКРИЛАТ

Выжившим посвящается…

РЕЙД


Размеренным шагом, не зная преград,

Ни боли не зная, не зная усталости,

Вперёд продвигался сводный отряд,

Гордясь своей численной малостью…


Не нужно, ни слова, ни лишнего жеста,

Всё знают без всяких там карт, они -

Матёрые волки, Легенды тех мест

Чернобыльской Зоны Сталкеры


Предвестников бури не чуял никто

Спокойно всё было, всё чинно…

Но грянул вдруг Выброс, Большое Ничто -

И в бездну пучины их кинул…


Писк КПК вырывает из тьмы

Очнувшись, читаю послание:

"Если ты выжил, ответь, маякни…"

Буквы дрожат, словно взгляд через пламя…


Выжили многие, собрались опять,

"Видели мы эти Выбросы, где уж там…" -

Мы ведь Легенды - чего нам терять…

Чернобыльской Зоны Демоны…


Opasin

***


"У Зоны есть начало,

Но у Зоны нет конца,

У Зоны есть глаза, есть уши,

Но нет лица."


Там, где птицы пели когда-то,

Там, где люди сажали цветы,

Зона теперь Аномалии садит,

И воют по ночам Слепые Псы…

Там, где бегали радостные дети,

Там, где рабочие строили дома,

Теперь Зона строит Адреналина стены,

Стены богатства и Чёрного, тщеславного огня…

Здесь люди непохожи на людей,

Потерявшие свою человеческую сущность,

Лишь единицы, пытают чувства здесь,

Но столь несильные, словно у зверей!

Здесь храбрецы, искатели хабара,

Охоту за деньгами непрерывную ведут

Сталкерами себя при этом именуя,

Или бандитами, которые лёгкую добычу ждут!

Сюда приходят с многочисленных путей,

С путей разбоя, преступлений по незнанию закона,

Приходят даже из-за разбившихся сердец -

Пусть даже созерцая: ведь это глупо…

Из за смерти друга иль семьи,

Или от проблем убегают навсегда,

Но не понимают главного -

Обратно не вернутся НИКОГДА!!!

ЗОНА… - как мало в этом слове смысла,

Для обычного человеческого слуха,

И как много горя для Земли,

Различимого лишь для сталкерского уха…

ЗОНА… - ведь если не станет меньше смерти в ней,

Если ради денег люди не перестанут друг-друга убивать,

Что может произойти?

Кто выйдет на судьбы светлое крыльцо?

Никто…

Быть может, у Зоны появится лицо?


***


В Припяти война идёт,

Военные штурмуют Монолит,

Никто не боится Выжегателя Мозгов,

Этот злополучный путь Меченым открыт…


Смерть за пулей,

Взрыв с гранатой,

Жизнь превращается в ад,

Люди гибнут, Фанатиками становясь,

Не дожидаясь посмертных наград.



Шёл Стлкер, шёл в Припять,

Сталкер бывалый,

Какой уж стаж за спиной,

С одним автоматом, с ножом и с гранатой,

Скупо конечно, но ему не впервой…


Вдруг он увидел битву,

И ещё одно…


Битву у стен монолита,

Увидел он выброс,

Услышал крики многих людей,

Потом видение прошло,

Это было послание от Зоны детей…


Он тогда спас море народу,

И добрых спас он, и злых,

Предупредив их о выбросе,

Хотя в зоне нет таковых…


***


Я недавно с ходки вернулся,

А дома приятный сюрприз меня ждал,

Старый друг,ещё с института,

Мой адрес наконец отыскал.


Мы с ним сели, поговорили,

Стали о жизни болтать,

Но главную тайну свою

Никто не хотел раскрывать…


Мы тогда от друг-друга скрывали,

Что в Зоне давно наша суть,

Что для нас Сталкером быть - теперь бытие,

И былого уже не вернуть…


Спустя два года узнал я,

Что Салкер, кличка вроде - Бычок,

К центру, к ЧАЭС прорвался,

Живым там остался,

И вернулся - вроде всё нипочём.


Я справки у барыг навёл,

Сталкера того я разыскал,

Он на Агропроме сидел,

Я в нём близкого друга

Тогда не узнал…


Мы познакомились поближе,

Затем на ходки вместе мы ходили,

Тылы друг - другу прикрывали,

И водку вместе с ним глушили.


Но для дружбы нашей тогда,

Места совсем не нашлось,

Ведь Зона у ЧАЭС ему душу сожгла,

А я заблуждался, думал что НОВОГО друга нашёл…


Еще от автора Андрей Юрьевич Орлов
Синдром героя

В Аномальной Зоне начинают пропадать одинокие сталкеры и небольшие рейдовые группы. Узнав, что за нападениями стоит секта каннибалов «Ветер», военные обращаются за помощью к легендарному сталкеру Монголу. Вместе с группой опытных бойцов он должен пробраться в лагерь сектантов и уничтожить выродков. В теории все просто, ведь героям сопутствует мистическая «сталкерская удача». Отправляясь в путь, они еще не знают, что идут навстречу пугающим испытаниям. Герои всегда платят самую страшную цену. Такова Зона. Такова жизнь.


Исповедь Зверя

Зона живёт по законам джунглей — выживает сильнейший, но каждый сам находит для себя допустимый баланс доброты и жестокости. Максим Зверев по прозвищу Зверь, побывавший в плену у сектантов, сам начинает жить по звериным законам. Убийца-каннибал, он ведёт жизнь хищника, но чего в нём больше — звериного, или человеческого?


Столица Сибири 2029. Берег монстров

2029 год. После серии страшных землетрясений на земле наступает Армагеддон. Цивилизация уходит в прошлое.Новосибирск лежит в руинах, выживших немного, половина из которых – зомби и ходячие призраки. Бывший спецназовец Алексей Карнаш, девушка Ольга, беспризорный мальчишка Кузьма и собака пытаются выжить на острове посреди глубокой котловины – раньше здесь был Кузбасс. Неожиданно мальчика похищают. Карнашу чтобы спасти Кузьму придется вернуться в страшный город, где практически не осталось людей, а смертельные ловушки поджидают на каждом шагу.


Сибирь 2028. Армагеддон

2016 год. Серия разрушительных землетрясений по всей планете. Смываются прибрежные города, просыпаются супервулканы. Землю на много лет окутывают пепел и дым, стремительно холодает.2028 год. Из-за цепочки ядерных катастроф свирепствуют инфекции, превращающие людей в зомби. Мутируют люди, животные. Жизнь на Земле превратилась в ад.Новосибирск. В городе орудуют банды, рыщут стаи зараженных, люди прячутся по норам. Алексей Карнаш бывший спецназовец, умеющий выживать даже в аду, пытается найти таинственную колонию, где, по слухам, налажена нормальная жизнь.


Первый среди крайних

Он – никто в этом мире, охваченном паникой. В мире, где правит нечисть, где из животных выращивают монстров, а из растений – душителей. Здесь города и деревни – полигон для прикладной генетики и безумных экспериментов. Угроза за каждым поворотом, и не знаешь, какой она будет через минуту.Он пришел из ниоткуда и зовут его никак. Он просто Первый среди крайних, единственный, кто может остановить этот марш безумия. Иначе сам превратится в Нечто…


Агония совести

Мародёр по кличке Колдун получает от своего информатора данные о группе сталкеров, которая возвращается из центра зоны. Чтобы перехватить отряд и отобрать груз, он берёт себе в помощь своего друга Босяка и трёх новичков. Всё меняется, когда отряд наталкивается на разведчика нужной им группы. Молодчики убивают раненого сталкера, а попытавшийся их остановить Колдун сам оказывается под прицелом. Теперь ему предстоит сделать выбор — убить и уподобиться врагам, или погибнуть. Хантер выбирает первое…


Рекомендуем почитать
Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.