Сталинградский калибр - [61]
Ванюшкин обескуражено смотрел на Соколова, на машины с ранеными. Он даже видел беспокойные взгляды раненых, не оставит ли их лейтенант.
– Тебе будет сложно, Олег, но они знают, что с ними идет командир. Там есть среди легкораненых толковые сержанты, опытные бойцы. Не сомневайся, они тебе в сложной обстановке сразу подскажут, как действовать. Но там не боевой опыт сейчас нужен. Не только боевой опыт. Ты понимаешь, о чем я?
– Леша, ты прости меня, – смутился Ванюшкин. – Мне все время казалось, что я мешал тебе, все делал не так и оказывался не там. Но я старался не быть балластом, быть полезным. Я даже убивал фашистов.
– Глупости говоришь, Олег! – отрезал Соколов. – Ты не мешал. Ты всегда был на своем месте. Там, где не мог быть я, потому что я не мог быть одновременно везде. Ты был всегда там, где ты мог максимально мне помочь. Ты был среди бойцов. И сейчас тебе приказ быть там, где, к сожалению, не могу быть я. Сбереги ребят. Спаси раненых.
– Есть! – вытянулся Ванюшкин и приложил руку к шапке. – Разрешите выполнять, товарищ лейтенант.
Алексей видел, как преобразился корреспондент. Нет, в его глазах не было восторга, что он может стать героем или что-то в этом роде. Нет, появилось понимание и чувство ответственности за других, командирской ответственности. Они, не сговариваясь, обнялись, потом Ванюшкин снова козырнул, повернулся и побежал к машинам. Алексей услышал его окрепший голос.
– Заканчиваем погрузку! Старшим машин доложить о готовности к движению!
Соколов видел, как в морозное небо над аэродромом взвились три ракеты. Сидя на башне в люке «Зверобоя», он напряженно вслушивался в эфир. После ракет по радио сразу прозвучал приказ «555». Алексей посмотрел на наручные часы, засекая время. «Ну вот, – подумал он. – Для кого-то начинается путь домой, а для кого-то в память народную. И не будем думать о плохом. Только о победе!»
Раскаты грома и отсветы в небе все нарастали. У аэродрома разрастался нешуточный бой. Соколов понимал, что Баданов имел представление о том, где и как расположены силы немцев, блокировавших его в Тацинской. И сейчас параллельными ударами он нащупывает самое слабое место. А потом туда устремятся, сметая все на своем пути, остатки корпуса. И для Соколова важно понять, почувствовать, что немцы догадались о начале прорыва корпуса. И только тогда он отдаст приказ Ванюшкину.
Меньше часа прошло, когда пришел сигнал, подтверждающий, что прорыв совершен, что корпус выходит к реке Быстрая. Самый сложный момент боя. Немцы еще могут захлопнуть ловушку, могут бросить на Баданова такие силы, что его атака захлебнется. И тогда все! Нет спасительных позиций, нет выстроенной обороны, опирающейся на сооружения, старые огневые точки, подготовленные траншеи. И это почти без танков. Но Баданов не был бы Бадановым, если бы он ошибся в своих расчетах, если бы его подвела интуиция и его командирская воля.
Грохот боя нарастал. Неужели корпус так быстро продвигается, сминает оборону немцев? Или там не было четкой обороны, или немцы уверовали, что корпус может только обороняться, что к нему изредка прорывается помощь. Больше ждать нельзя.
– Омаев, приказ «тройке». Приказ «Рассвет».
Вот и все. Сейчас тронется колонна. За несколько часов лейтенант Оничану должен был поговорить со своими солдатами и убедить их сложить оружие и просто не стрелять в русских. Если ему это не удалось, тогда Ковалев вступит в бой. А еще раненых прикроют два бронетранспортера с легкоранеными, которые могут вести огонь. А дальше как повезет. И Ванюшкин сделает все, что от него зависит. Удачи вам, ребята!
Ого! Соколов привстал в башне и стал смотреть туда, где в небо поднялось мощное зарево, а грохот выстрелов становился все сильнее и гуще. Кажется, танки прорвались к шоссе Морозовск – Белая Калитва. Значит, там сейчас каша. По времени уже пора.
– Заводи! – приказал Алексей и застегнул под подбородком шлемофон.
«Война, – подумал он. – Второй год война. И сколько я за это время провел атак, сколько раз вел танки на врага. Привык уже? Нет ни волнения, ни страха. Азарт предстоящего боя? Азарт придет потом, когда начнется стрельба, когда будет виден враг, когда будут гореть его танки и ломаться под гусеницами, как фантики, его автомашины и пушки. И когда будут бежать и падать под пулеметными струями вражеские солдаты. А сейчас просто сосредоточенность. Деловитая, серьезная, профессиональная. Я ведь хотел стать командиром Красной Армии, Хотел, чтобы служба стала моей профессией. Вот она и стала. Правда, сейчас она для всего народа служба. Но остальные могут покончить с врагом и уйти в мирное хозяйство, а мне так и оставаться в рядах тех, кто будет охранять свою землю от врага. Ну вот и продолжим!»
– «Семерка» вам «ракета», как поняли! Внимание, «Семерка», вам «ракета»! Как поняли?
Сейчас корпус перейдет Быструю, а танки развернутся на этом берегу и пойдут в атаку на преследующего их врага. И с тыла должна ударить группа Соколова. Эти клещи спутают карты врагу, нанесут ему ущерб и дадут остаткам корпуса оторваться от преследования и уйти подальше.
И на берегах Быстрой все происходило именно так. Часть легких танков вырвалась из воды, ломая тонкий лед, и смяла подходившую немецкую моторизованную колонну. В посветлевшее небо потянулись чадящие столбы горевших немецких танков и бронемашин и двух советских легких танков. Баданов поторапливал бойцов. Раненых несли на носилках где по двое, где по четверо бойцов. Рядом шли те, кто отдыхал и готов был сменить товарищей. Шли почти бегом, чтобы минут за тридцать дойти до леса. Утомленные боем, задыхаясь от быстрого шага, бойцы спотыкались, часто падая, но снова поднимались и спешили вперед. Командиры шли рядом, подгоняя и подбадривая. Молоденькие санинструкторы, уставшие не меньше бойцов, каким-то чудом держались на ногах и еще успевали подбадривать уставших, сказать пару теплых слов раненым, страдавшим от дикой тряски.
Осень 1941 года. Враг у стен Москвы. Основные предприятия и учреждения эвакуированы в Горький, где формируется новый рубеж обороны. Чтобы посеять панику и помешать выпуску военной продукции, фашисты забрасывают в наш тыл хорошо подготовленных диверсантов. Борьбу с ними ведут части НКВД под командованием майора госбезопасности Василия Ясного. Опытный чекист понимает: мало выявить и уничтожить мелкие группы врага, важнее перехватить стратегическую инициативу. С этой целью Ясный создает специальную группу и начинает вести с фашистами тонкую радиоигру…
Первые месяцы войны. Красная Армия с трудом сдерживает фашистскую армаду, рвущуюся на восток. Мародеры и диверсанты сеют панику уже в самой столице. Бойцы СМЕРШа работают на пределе сил. В их числе бывший учитель, а теперь оперативный сотрудник Сергей Лукьянов. Привыкший воевать еще с Гражданской, он все время рвется на фронт. Но на передовой его ждет серьезное испытание. В ходе одной из операций Лукьянов сталкивается со своим бывшим учеником, ставшим к тому времени безжалостным карателем и немецким агентом…
Бывший снайпер-афганец, он же бывший зэк по кличке Жиган, а ныне бизнесмен Константин Панфилов, даже не предполагал, что он встанет на пути наркодельцов, уголовников и «азербайджанской мафии». Эти люди понимают лишь один язык — язык силы, но им-то Жиган владеет хорошо. Тяжко только то, что в числе его врагов оказались и бывшие однополчане. Но Жиган не привык отступать...
Конец Великой Отечественной войны. На Западной Украине орудуют банды оголтелых националистов. Направляемые немецкими спецслужбами, они уничтожают мирное население, жгут дома, рыщут по лесам в поиске партизан. Активнее других действует шайка ярого бандеровца по кличке Дантист. Непримиримый враг советской власти, он воюет с ней всю свою жизнь. На ликвидацию опасного врага направляется отряд капитана Ивана Вильковского. Оперативник понимает, что в открытую Дантиста не взять. Тогда он разрабатывает операцию, в которой в качестве наживки решает использовать одного из близких соратников бандита…
Этому автору по силам любой жанр: жесткий боевик и военные приключения, захватывающий детектив и криминальная драма. Совокупный тираж книг С. Зверева составляет более 6 миллионов экземпляров. Его имя – неизменный знак качества каждой новой книги. Июль 1941 года. Бронированная армада вермахта рвется на восток. Красная Армия из последних сил сдерживает натиск врага. В числе тех, кто умело бьет фашистов, экипаж Т‐34 младшего лейтенанта Алексея Соколова. Танкистам поручено возглавить рейд в тыл противника. Там, в окружении, сражаются остатки корпуса генерала Казакова.
Послевоенная Украина. Во Львовской области разведка СМЕРШ установила место, где скрывается руководитель УПА Роман Шухевич. Принято решение взять фашистского прихвостня живым. Для этого на место срочно направлена группа полковника Михаила Боровича. Кажется, загнанному в угол преступнику не избежать справедливого возмездия. Но в последний момент оперативный план неожиданно оказывается под угрозой срыва. Что это – серьезный просчет при подготовке, роковая случайность или чья-то провокация? Ответ на этот вопрос знает только один человек – сам Борович, человек с непростым и загадочным прошлым…
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.