Сталинград - [78]
Вскоре карательный отряд мадьяр и полицаев атаковал партизанское соединение, в котором воевал Николай Сафонов. У партизан была пушка, бой шёл два дня, пока не закончились снаряды и патроны. Партизаны отступили, многие жители ушли с ними в лес. Из тех, кто остался, каратели расстреляли 60 человек. Одного старика подняли на штыки.
- Его дочь от такого жуткого зрелища сошла с ума. – Рассказывали потом выжившие свидетели.
- Страсти Господни!
Оккупанты вновь заняли Криницы. Жителей под конвоем погнали в соседнюю деревню. Одна женщина несла на руках грудного ребёнка, другая вела сына за руку. Идти с двумя детьми было тяжело, и она отставали от других.
- Оставьте их на дороге. – Попросили за них односельчане.
Немец-конвоир спокойно застрелил мальчика, а мать ударами приклада погнал дальше…
- Ты видел, как этот ирод мальца стрельнул? – шёпотом спросил Коля.
- Жаль патроны кончились, а то бы я ему ответил… - зло прошипел Стручков.
В горячке и спешке рассредоточившиеся партизаны не нашли ничего лучшего как спрятаться в копнах прошлогодней соломы на поле и видели как мимо гнали заложников.
- Может не найдут? – волновался Николай, зарываясь поглубже в прелую солому.
- Сиди тихо, - цыкнул на него Иван, - копаешься как трактор…
Попрятавшихся партизан легко вычислили по следам на снегу и, собрав по схованкам, привели в село. Их выстроили на глазах у взятых в заложники родственников и начали расстрел.
- Нас расстреляют, - в последнюю минуту сказал Стручков, - родных отпустят…
Сафонов стоял напротив маленького мадьярского офицера.
- Дрожит гад, - отметил он нервные движения венгра.
Когда тот поднял пистолет и выстрелил, Николай, на мгновенье, опередив вспышку, упал лицом вниз. Пуля попала в живот, но раненый был в сознании. Он слышал, как офицер передёрнул затвор и приставил пистолет к его голове.
- Щёлк! Осечка! – как в тумане отметил Колька. - Вновь передёрнул! Осечка…
Мадьяр пнул раненого сапогом в лицо, но Сафонов сдержался и признаков жизни не подал.
- Готов! – офицер спрятал пистолет в кобуру и приказал: - Сожгите деревню!
Николай лежал ничком и не подавал признаков жизни до тех пор, пока на нём не загорелась на спине верхняя одежда. Ничего не видя в едком удушливом дыму, он куда-то пополз и провалился в сортир. Спину перестало жечь, но и выбраться отсюда самостоятельно он не мог.
- Утону в дерьме, - заплакал обессиленный парень.
Лишь через сутки на пепелище возвратились родственники, чтобы похоронить убитых и, заслышав стоны, вытащили его из зловонной ямы. Пуля прошла по касательной, не повредила кишок и он, на удивление соседей и на радость родственникам, быстро пошёл на поправку.
- В роду Сафоновых все живучие…
- И дед таким был и отец!
Жена соседа Михаила Матвеева присутствовала при расстреле мужа, будучи беременной. Одной рукой она держалась за живот, а другой облокотилась на чьё-то плечо. Ночью она родилась дочь, и у неё на пол-лица оказалось родимое пятно.
- «Пошептать» надо. – Посоветовала её мать.
Девочку отнесли к бабке-знахарке выговаривать и, от родимого пятна не осталось и следа. Про этот случай Николай узнал, пока отлёживался после ранения, его решили спрятаться от «греха подальше» на окраине села у односельчанина, тоже связанного с партизанами.
- У меня уже прячется один родственник. – Скромно признался он.
- Вдвоём будет веселее! – откликнулся Коля и полез на чердак.
Однако им не повезло. Примерно через месяц опять в их деревне столкнулись немцы и партизаны. Хозяин спустил их в погреб по лесенке, накрыл сверху крышкой и забросал сверху навозом.
- Для пущей маскировки. – Важно сказал он.
- А мы не задохнёмся? – крикнул снизу встревоженный Николай.
- Там есть душник…
Однако немцы именно здесь решили устроить оборону от возможного наступления. Хата стояла на высоком берегу реки Сож. Фашисты заставили хозяина разбросать навоз и установили пулемёт прямо на крышке погреба.
- Другого места найти не могли! – тихо выматерился Сафонов.
- Нигде от них нет спасения… - согласились товарищи по несчастью.
Прятавшиеся в погребе вскоре почувствовали, что дышать им стало трудно.
- Отдушина видать забилась.
- Ага, - высказал догадку красный как бурак Колька, - навозом её забросали.
Посовещавшись, они решили, что лучше умереть от удушья, чем подняться наверх и быть расстрелянными немцами. Попрощались и стали ждать конца. Вдруг напарник по заточению не выдержал нехватку воздуха, вскочил, стал кричать и стучать палкой в крышку погреба.
- Нечем дышать!
- Ты сдурел! – тянул его вниз Николай.
Немцы завозились, открыли погреб и скомандовали выходить. В их речи между собой часто слышалось слово «партизанен». Последовал приказ зайти в хату, где уже сидело несколько пленных партизан. Здесь инициативу в свои руки взял Сафонов:
- Мужики, всё равно они нас расстреляют.
- Как пить дать!
- Нужно попробовать сбежать, - шёпотом предложил он, - рядом речка и кусты.
- Кто-нибудь да спасётся.
- Я скомандую: раз, два, три и – кто в окна, кто – в дверь!
Никто особо не спорил, все согласились с планом. Приготовились и кинулись разом из дома. Стрельба, автоматные очереди, крики. Пока товарищи лезли в окна и двери, Николай замешкался на секунду и остался один в хате.
Мы расстались с Григорием Мелеховым, в тот момент, когда он вернулся на родной хутор. А как сложилась дальше его судьба? судьба его родных и близких?Читайте об этом в новом романе Владимира Шатова "Дон течёт к морю".
Гитлеровцам так и не удалось вырваться из Сталинградского котла. Окружением и разгромом закончилась для них Сталинградская битва. За ней отгремела Курская и покатился фронт на Запад. А с ним и наши герои, что закончили свой боевой путь в Берлине. Пришла пора возвращаться домой. Как встретит их Родина и как сложатся их судьбы в послевоенное время. Читайте заключительную книгу эпического романа Владимира Шатова "Дон течёт к морю".
Продолжение романа Владимира Шатова "Дон течёт к морю". Началась Великая Отечественная война. Мелехов, Кошевой, Шелехов и другие казаки на фронте. Воюют с немцами, как и в Первую Мировую. Им приходится отступать и на казачьи земли приходят оккупанты. До тех пор, пока не выйдет знаменитый Приказ № 227 "Ни шагу назад!".
На что надеяться во время КАТАСТРОФЫ? И какая, в сущности, разница, что это за катастрофа: Всемирный Потоп или Ядерная Зима. Надежда одна - Ковчег.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.