Сталин: посвящение волхва - [4]
Населению нынешней России цивилизаторы так засрали мозги теорией демократии, что когда мы слышим словосочетание «Брестская крепость», то нам представляются ряды скошенных из засады пулемётным огнём немцев. Нам видится торжество отважных воинов, эдаких прекрасных витязей (ВТС — «свет»), побеждающих даже будучи окружёнными превосходящими силами врага.
Ничего подобного. Суммарные цифры таковы. 45-я дивизия немцев (её вскоре разгромили в дым со Сталинского штаба-«дачи» на Валдае, вместе с дивизией СС «Мёртвая голова»), бравшая крепость и окрестности, включая и сам город Брест, за всё время боёв в районе Бреста потеряла 431 рядового и унтер-офицера (один умер от разрыва сердца, ни единой царапины, его фото на специальном стенде музея) и 32 офицера. А с нашей стороны только гарнизон крепости насчитывал более 8 ООО. А ещё против немцев бились жёны офицеров, наверняка скольким-то конец навели, железнодорожники, пограничники (которые дрались несравнимо лучше фимковцев), милиционеры, НКВДшники, старики с опытом борьбы с немецким нашествием в Первую мировую, лётчики и т. п. Одних пленённых под Брестом красноармейцев было более тридцати тысяч. Так что на фимковцев загашенных немцев приходится всего ничего.
Таким образом, фимковцы, имевшие внутри крепости танки, артиллерию, миномёты, дрались плохо. Хорошо они только в плен сдавались. Мне краеведы сказали, что по их данным, в какой-то из первых дней Войны из крепости перебежали сдаться в плен немцам около 800-т человек (в два раза больше, чем потеряли немцы за всю брестскую операцию). Пленные того периода на 95 % передохли в концлагерях. И хорошо. Хорошо не только в стратегическом смысле, но и в тактическом. В тактическом освобождение армии от балласта ублюдков входило в победный план Сталина.
Так что ничего удивительного нет, что никого из фимковцев Сталин звёздами Героев не отметил. Нечего удивляться, что Сталин никогда не бывал в Брестской крепости. Зато Ельцин с Гитлером приезжали. В Крепость свезли трофейную технику, образцы, о существовании которых немцы и не подозревали — вот Гитлер с соратниками и дипломатами разных стран и съехались их осматривать. Аналог парада на Красной площади
7 ноября 1941-го. А Ельцин — поклониться Фимке.
Я вообще-то давно предполагал, что с подсовываемой нам статистикой Героев Войны что-то не в порядке — евреи по этой статистике получались вполне героичными. Но то, что Хрущёв-Перлмутер писал в Герои евреев уже после Войны я бы не дотумкал. А Перлмутер и в Г ерои записывал, и реабилитировал подонков, и мемориальные комплексы для оболванивания коренных народов России строил, вроде Брестской крепости. А поджопники (Хруща называли Жопой с ушами, кто ж тогда его последователи?) этот мемориал поддерживали и поддерживают.
Когда меня местные краеведы водили по крепости, то я высказал удивление по поводу великолепной сохранности стен. Что-то эта сохранность не вязалась с тем образом огненного ада, который рисовали цивилизаторы мне со школы. Оказалось, что всё ещё хуже. После Войны сохранность крепости была ещё лучше. Была прямо-таки безупречной. Основные разрушения в Крепости появились уже после Войны, когда здесь расположили воинские части, и они добывали кирпич для строительства сортиров, бани и т. п. из основных стен. Отсюда и разрушения, которые туристы и сидельцы у телевизоров принимают за следы боёв. А когда Перлмутер принял решение построить на месте Брестской крепости дурилку, то крепости пришлось совсем плохо. Солдаты расположенных здесь частей висели на стенах и следы от пуль и снарядов таки ваяли. Потом какое-то здание внутри Крепости было взорвано, потому что мешало виду. Часть мусора от взорванного здания убрали, а часть оставили — остатки вошли в композицию под видом следов боёв, и создают у туристов ложное ощущение воинской доблести задолиза и предателя Фимки-еврея. Развалины у подножья главного бетонного памятника не при немцах появились. Дурилка это всё.
И доски мемориальные для поклонения повесили: Фимке, Шеварнадзе и другим таким
же.
Не стал бы я всю эту пакость расписывать, если бы всё это не имело отношения к Варге, к тысячелетнему делу Храма Г ероев. Ещё совсем недавно я свято верил, что неугодник
— это боевая единица сама в себе. Дескать, не сообразуясь ни с кем, принимай решение — и ты орёл. Как следствие, по предыдущим моим воззрениям получалось, что в полусрежессированном Сталиным бегстве лета 41-го (то, что оно частью срежессировано, я не знал) неугодник должен был бы плюнуть на свою тактически неэффективно действующую воинскую часть, спрятаться в дупло развесистой ивы, и из этого дупла врага мочить, мочить, мочить…
Однако, теперь, разузнав кутузовскую задумку Сталина по слому психики сверхвождя, при одновременном возвышении духа советских народов, понимаю, что такая схема, может, и
