Сталин. После войны. Книга 1. 1945–1948 - [93]

Глава коммунистов Пальмиро Тольятти входил в три первых коалиционных правительства, был даже министром юстиции, пользовался популярностью. А потому – был опасен. 14 июля 1948 года в итальянской столице рядом с палаццо Монтечиторио на Тольятти было совершено покушение. Преступник выпустил четыре пули, три из которых попали в цель, причем одна – в затылок. При этом Пальмиро Тольятти просто повезло, и его ранения не были серьезными. Многие расценили происшедшее как правительственный заговор, а газета ИКП (“Unita” – «Единство») выпустила экстренный номер с заголовком «Долой правительство убийц!»

Террористом оказался Антонио Палланте, студент юриспруденции, который совершил покушение по политическим мотивам. Стоит отметить, что в тот момент ситуация в Италии была весьма накалена: в день, когда Тольятти был ранен, в различных стычках и демонстрациях в Италии погибло 14 человек, а сотни получили ранения. В последующие два дня еще 16 человек погибли и около 600 были ранены. Антонио Палланте вышел из тюрьмы в конце 1953 года, отсидев пять лет и 5 месяцев, хотя первоначальный приговор был куда более жестким: тринадцать лет и восемь месяцев лишения свободы.

В день покушения из Кремля в Рим ушла телеграмма: «ЦК ВКП(б) негодует по поводу злодейского покушения извергов человеческого рода на жизнь вождя рабочего класса и всех трудящихся Италии – нашего любимого товарища Тольятти. ЦК ВКП(б) опечален, что друзьям тов. Тольятти не удалось уберечь его от подлого нападения из-за угла.

От имени Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза

Иосиф Сталин 14 июля 1948 года»[444].

Глава итальянских коммунистов пережил Сталина на целое десятилетие. В августе 1964 года он находился на отдыхе и лечении в Крыму, где во время посещения детского лагеря «Артек» потерял сознание, а вскоре скончался. Благодарные советские товарищи отнеслись к памяти Пальмиро Тольятти с максимальным уважением. Гроб с его телом в Италию сопровождала партийная делегация во главе с Л. И. Брежневым, который всего через два месяца после этого сменит Хрущева на посту главы СССР. Именем итальянского коммуниста назовут город и даже высшее учебное заведение, которое заканчивал автор этой книги. Стоит заметить, что и раньше этот вуз носил имена очень уважаемых в сталинском СССР людей: Фридриха Энгельса, а потом В. М. Молотова (до 1957 года). Ленинградский инженерно-экономический институт им. Пальмиро Тольятти сохранил свое имя до конца Советского Союза и был переименован лишь в 1992 году. А далее «реформа образования» вообще привела к тому, что подобного учебного заведения в нашей стране более нет…

Многие мемуаристы указывают на то, что именно Сталин, что называется, персонально, и Советский Союз, как новая сверхдержава, несколько поумерили пыл западноевропейских коммунистов. В условиях отсутствия у нас атомного оружия попытки «левых» элементов призвать к вооруженной борьбе в Италии, Франции Сталиным категорически не поддерживались. В Греции ситуация все же пришла к гражданской войне, несмотря на все призывы Сталина, но тут помощь грекам оказывала Югославия, которая в очень близкой перспективе вообще разошлась с СССР[445].

Почему Сталин не поддерживал «революционное горение» в странах Западной Европы? Из соображений прагматизма. Экспортировать мировую революцию и социализм он не собирался. Идеология, выкованная в горниле революции и Великой Отечественной войны, окончательно стала инструментом внутренней и внешней политики, направленной на достижение интересов России-СССР. Сталин считал необходимым удерживать лишь те страны, что попали в нашу зону влияния в ходе Второй мировой войны. Причем проводимые ради этого социальные реформы отнюдь не копировали советскую модель: сохранялись частная собственность и даже многопартийность.

Сталин действовал пошагово, соизмеряя свои силы и возможности с возможностями и силами противника. С точки зрения Сталина, воевать с США или Великобританией за контроль над Италией или Францией – это государственный идиотизм. Поэтому компартии поддерживали, финансировали, направляли и консультировали, но к вооруженной борьбе не призывали и не подталкивали. Говоря сегодняшним языком, компартии должны были стать элементом «мягкой силы» СССР. Чтобы не давать повода для репрессий, Сталин был готов предложить им отказаться даже от названия «коммунистическая» и немного «подкорректировать» программу. Такой совет он дал на встрече с руководителями Восточной Германии Вильгельмом Пиком и Отто Гротеволем, состоявшейся 26 марта 1948 года, предложив им отказаться от слова «коммунистическая» в названии партии и объединиться с социал-демократами.

Эту политику Сталин вел не только в Европе. Исторический факт – после Второй мировой войны он подталкивал Мао Цзэдуна к договоренностям с Чан Кайши и прекращению гражданской войны! Именно так – настоятельно советовал не воевать, а решать дело миром. Мао поступил по-своему, выиграл гражданскую войну и получил признание СССР. Это случилось также в 1949 году, и об этом мы поговорим в следующей книге. Отказ от конфронтации, максимально возможный уход от прямого военного столкновения – вот тактика Сталина после Второй мировой войны. При этом, в случае победы коммунистических сил где-либо, Иосиф Виссарионович с удовольствием принимал их под свою «юрисдикцию», если это было возможно геополитически и не грозило войной с Западом.