Сталин и мошенники в науке - [28]
В напряженной практической работе на Дальнем Востоке, которая захватила меня всего без остатка, я забыл думать о Митине, Юдине и Константинове. Однако они меня не забыли и вспомнили через четыре года после окончания ИКП. Пользуясь своим, по сути дела, монопольным положением в редколлегии, эти лица превратили журнал "Под знаменем марксизма" в поставщика инсинуаций и клеветы против неугодных им людей.
В начале 1936 года в указанном журнале появились погромные статьи, в которых многим коммунистам "направо и налево" приклеивались ярлыки троцкистов, полутроцкистов, четверть троцкистов, правых оппортунистов и просто неблагонадежных людей.
Вскоре после этого начались аресты. Почти все коммунисты, перечисленные в статьях, были арестованы. В частности, был арестован и я, как глава никогда не существовавшей группы "шабалкинцев". Были арестованы профессора Дмитриев, Фурщик, Колоколкин, молодые философы-коммунисты, только что окончившие ИКП философии: Адамян, Лепешев, Токарев, Леонов, Тащилин, Базилевский, Евстафьев, Новик, Пичугин и многие другие" (6)>{17}.
Такими были люди, которых Сталин заприметил и приблизил к себе. Они были способны на подлость, предательство и обман.
Прдолжая восхваления Сталина, эти горе-философы сначала напечатали статью "О задачах борьбы на два фронта" (воинственный язык, введенный в обиход Сталиным, начал использоваться все шире) в журнале Ярославского "Антирелигиозник". В ней они возмущенно сообщили, что "механисты вновь поднимают головуи, а деборинцы забыли актуальные вопросы социалистического строительства, к тому же и из их поля зрения выпала задача разоблачения методологии троцкизма" (7). Гораздо более зловещей по своим последствиям была статья М. Митина, В. Ральцевича и П. Юдина, появившася в "Правде" 7 июня 1930 г. (8). Авторы заявили, что они проводят большевистскую политическую линию в философии и протянули ниточку от разговоров о философии к внутриполитической борьбе Сталина с Бухариным. По их словам, позиция механистов (поддерживаемых, как мы знаем, Бухариным) — это "теоретический базис "Правого уклона в партии"". А затем они вновь обвинили деборинцев "в отходе их взглядов от практических насущных задач социалистического строительства". Три автора объяснили, что свое отрицательное суждение об обеих группах философов (включая своего недавнего учителя) продиктовано инструкцией "товарища Сталина, который сформулировал в наиболее теоретически ясной форме тезис о борьбе на два фронта и кто дал [им] пример глубокого понимания марксистско-ленинской философии". Они призывали к "решительному внесению политических категорий в философские обсуждения". Злобно отозвались они и о двух других выдающихся философах — историке философии и теоретике эстетики В. Ф. Асмусе и философе-идеалисте А. Ф. Лосеве.
О том, какое значение Сталин придал выступлению неоперившихся птенцов-философов, еще ничем себя в теории или практике не проявивших, говорил факт важнейший: под их статьей была помещена короткая декларация от имени редакции "Правды" (не забудем, самого могущественного и непосредственного рупора ЦК партии): "Редакция солидаризуется с основными положениями настоящей статьи".
За несколько дней до публикации "Статьи трех" Сталин предпринял и организационные меры: ЦК ВКП(б) вдруг постановил выделить философское и естественное отделения ИКП в самостоятельный Институт Красной профессуры философии и естествознания (ИКПФиЕ), а кроме того распоряжением, поступившем из аппарата ЦК партии, дирекция этого Института была лишена права контролировать дела в своем заведении. ЦК не просто реорганизовал институт, но и лишил директора и его заместителей права принимать директивные решения, контролировать набор слушателей, составлять учебные программы, осуществлять подбор руководителей и преподавателей. Все эти функции из ведения дирекции были изъяты и переданы партбюро института. Иными словами, командовать поручили Митину, Юдину и Константинову. Сталинское наказание лидировавшим в институте Деборину и его сторонникам начало превращаться в освященное партией большевиков действие.
Как следствие этого решения, произошло еще одно событие. Через три дня после появления в "Правде" статьи Митина, Ральцевича и Юдина бюро партячейки ИКПФиЕ провело заседание, посвященное "Статье трех", и приняло резолюцию о полной поддержке осуждения Деборина. Эту резолюцию центральные газеты немедленно растиражировали (можно хорошо себе представить того, кто из Кремля дал распоряжение об этом). Особый цинизм заключался в том, что в бюро партячейки состояли членами те же самые Митин, Юдин и Ральцевич плюс Константинов и перебравшийся в СССР из Чехословакии Эрнст Кольман>{18}. То есть они сами себя одобрили.
Надо отдать должное мужеству Деборину, ведь он не мог не догадываться о том, чья рука дергает за ниточки, выводя на подмостки марионеток, выпрыгивающих то в "Правде", то на заседании партбюро в институте, где он всё еще заведывал кафедрой, то в "Антирелигиознике".
Деборин с учениками и сторонниками набрались мужества и ответили печатно "троице" в журнале "Под знаменем марксизма" через месяц (10). Все выпады в адрес "диалектиков" были детально рассмотрены и аргументированно отвергнуты. Научную репутацию авторов "Статьи трех" (только входящих в научную среду) и деборинцев даже и сравнивать было нельзя. Соавторами Деборина выступили академик АН СССР И. Луппол, член-корреспондент Б. Гессен, выдающиеся биологи С. Левит, М. Левин и И. Агол, известные гуманитарии Ф. Тележников и И. Подволоцкий и философы-профессора, о которых было сказано выше, Я. Стэн и Н. Карев.
Книга была дважды издана на русском языке, переведена на английский, отдельные главы появились на многих европейских языках. Книга высоко оценена рецензентами в мировой литературе как наиболее полное описание истории вмешательства коммунистической партии в развитие науки, которое открыло простор для процветания шарлатанов и проходимцев и привело к запрещению многих приоритетных направлении российской науки. Обширные архивные находки позволили автору коренным образом переработать книгу для настоящего издания, включив в нее новые данные и концессии.
Этнограф и историк Дмитрий Оттович Шеппинг (1823–1895) проводил фундаментальные для своего времени сравнительные исследования славянских мифов с другими индоевропейскими мифологиями, прежде всего балтской, пытался проследить этапы развития славянской мифологии, глубинные взаимосвязи между языком, бытом и художественным творчеством славянских народностей, выявить и осмыслить специфику славянских мифологических представлений.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».