Сталин и Гитлер - [46]

. Все члены Политбюро жили недалеко друг от друга в Кремле либо поблизости от него. Приближенные Гитлера пользовалось меньшими привилегиями, они жили более разрозненно. В некоторых случаях он не пользовался фамильярным обращением «ты» даже с самыми близкими коллегами. Его стиль руководства предполагал большую дистанцию между ним и его подчиненными; он был «их фюрером», а не другом. Тогда как Сталин по мере возможности виделся со своими приближенными почти каждый день, Гитлера делал длинные перерывы между встречами со своими коллегами. Они, в свою очередь, рассматривали беседу или обед с фюрером как особое терапевтическое событие, вдохновляющее и укрепляющее их дух, а порой и вселяющее в них благоговейный страх⁶⁴. И Сталин, и Гитлер ожидали от своих приближенных безусловной преданности, такой же, которую те получали в ответ. Даже после смерти обоих тиранов и ужасных разоблачений их кровавых режимов круг их приближенных в целом продолжал сохранять лояльность по отношению к ним. На допросах перед Нюрнбергским трибуналом лишь один из подзащитных, Альберт Шпеер, попавший в ближнее окружение Гитлера позже других, осудил лояльность по отношению к нему, сославшись на его подавляющую власть⁶⁵. В 1970-х годах стареющий Молотов, чья жена еврейского происхождения стала жертвой сталинских репрессий, вопреки всему оставался преданным тирану: «Несмотря на все его ошибки, я вижу в Сталине великого, незаменимого человека! Среди его современников ему не было равных!»⁶⁶

Вячеслав Молотов, сын бухгалтера, был самым старшим в окружении Сталина. Он короткое время в течение двенадцати месяцев работал «ответственным секретарем» партии (предшественник должности Генерального секретаря), до того как Сталин взял его наверх. Большевик с довоенным стажем, использовавший русское слово «молот» для своего революционного псевдонима, он был невозмутимым, начитанным, ведущим довольно пуританский образ жизни человеком, одевавшимся более традиционно, чем другие большевистские лидеры, – костюм и галстук, без чувства юмора, привыкший выражаться жестко и длинно, чтобы избегать возражений, за что был награжден куда менее лестным прозвищем «каменная задница»⁶⁷. Он оставался членом партийного секретариата, когда им руководил Сталин в 1920-х годах, и при его поддержке в 1931 году стал премьером (председателем СНК СССР). В 1939 году он также был назначен Народным комиссаром по иностранным делам и оставался на этом посту до 1949 года, когда капризный и параноидальный Сталин, становившийся все более забывчивым, начал после более чем двадцати лет совместной работы постепенно вытеснять его из круга своих приближенных.

Единственным, кто служил Сталину дольше Молотова, был Климент Ворошилов. Бывший слесарь, вступивший в партию в 1906 году, один из немногих в партийном руководстве, имевший в 1920-х годах истинно пролетарское происхождение. Он был приближен к Сталину после участия в битве за спасение Царицына (позже Сталинграда) в годы гражданской войны под политическим руководством Сталина. В 1925 году его назначили Народным комиссаром по военным и морским делам; этот пост он занимал до того момента, пока не стала очевидной его полная некомпетентность как в вопросах военной сферы, так и в административной области, что привело к его отставке в 1940 году. По общему признанию, он отличался безнадежной тупостью. Его алчущее, улыбчивое лицо, сильно напоминающее небольшого грызуна, выглядывает, осклабившись, из-за спины Сталина на многочисленных фотографиях. Сталин безжалостно надсмехался над ним и обращался с ним почти как с придворным шутом. Ворошилов сильно пил. Его малопримечательная личность и непритязательный ум не помешали ему тем не менее стать героической военной фигурой в глазах общественности.

Он представлял собой слишком незначительную угрозу для Сталина, чтобы стать объектом его преследований, и после смерти Сталина был возведен в ранг «президента» Советского Союза, попав чуть ли не буквально из грязи в князи только благодаря своей абсолютной посредственности⁶⁸.

Третьим лицом, вышедшим из 1920-х годов, кто также начал свою карьеру в секретариате Сталина, был Лазарь Каганович. Сапожник с Украины, вступивший в партию в 1908 году, он был высоким, крупным, трудолюбивым человеком и жестким администратором, с репутацией исключительно грубого чиновника, прозванным за это «железным Лазарем». Он впервые встретился со Сталиным в 1918 году и позже, в 1922 году, вновь соединился с ним в Москве, работая на посту главы организационно-инструкторского отдела ЦК; в 1930 году был включен в Политбюро и оставался в его составе на протяжении всего периода диктатуры. Несмотря на свое мизерное образование и политическую ординарность, он стремительно продвигался наверх и в 1930-х годах стал одним из небольшой горстки руководителей, кто встречался со Сталиным почти ежедневно. Ему пришлось пережить самоубийство старшего брата, которого Сталин обвинил в политическом уклоне в то время, когда террор достиг своего пика в 1930-х годах. Сталин использовал его в качестве своего специального эмиссара, обязанного решать неожиданно возникавшие проблемы и справляться с кризисами, но наделенного большей свободой принятия решений