Сталин и Гитлер. Кто кого обманул - [26]

Речь Сталина 5 мая 1941 года

Речь И.В. Сталина на приеме в честь выпускников военных академий Красной Армии 5 мая 1941 г. является предметом давних споров среди историков. Эти споры вращаются вокруг одного-единственного вопроса: говорил или не говорил Сталин военным о своем намерении развязать войну против Германии? Инициаторами и «главной движущей силой» дискуссии на каждом новом ее витке являются приверженцы тезиса о «превентивной войне» нацистской Германии против СССР, пытающиеся доказать, что 22 июня 1941 г. Гитлер лишь упредил Сталина, якобы готовившего нападение на Третий рейх[245].

Апелляция к речи Сталина является одним из ключевых моментов в их рассуждениях. Ссылки на нее можно встретить и у В. Суворова[246], и в многочисленных публикациях представителей так называемого ревизионистского направления германской историографии — Й. Хоффмана, Э. Топича, В. Мазера, В. Поста[247]. Даже сегодня, когда «краткая запись» сказанного Сталиным 5 мая 1941 г. найдена и опубликована[248], споры вокруг нее не пошли на убыль. Предпринимаются попытки поставить под сомнение соответствие «краткой записи» тому, что говорилось на приеме в Кремле[249].

К дискуссии подключились некоторые российские историки, заявляющие вслед за западными авторами, что речь Сталина 5 мая 1941 г. была по своему содержанию «агрессивной» и «антигерманской». Они апеллируют к идеологическим и агитационно-пропагандистским документам, которые разрабатывались советскими государственными и партийными органами в мае— июне 1941 г.[250] Данные документы в сочетании с проектом директивы о развертывании Красной Армии от 15 мая 1941 г.[251] они истолковывают как свидетельство агрессивных замыслов СССР в отношении Германии. Ими высказывается мысль, что эти документы были подготовлены на основании тех указаний, которые прозвучали из уст Сталина на встрече с военными, но не отражены в «краткой записи».

Новый всплеск дискуссии по интересующему нас вопросу был вызван книгой Д.А. Волкогонова о Сталине. В ней приверженцы тезиса о «превентивной войне» сумели почерпнуть немало нужных им аргументов[252]. В книге фактически были намечены и те подходы к анализу высказываний Сталина, прозвучавших 5 мая 1941 г., которые начали разрабатываться группой российских историков, не скрывающих своих симпатий к творчеству В. Суворова.

Как немецкий военный историк Хоффман пытается обвинить Сталина в подготовке нападения на Германию

Ведущая роль в интерпретации речи Сталина как «антигерманской» и «агрессивной» принадлежит исследователю из ФРГ Й. Хоффману[253]. Он первым среди профессиональных историков использовал сталинскую речь для обоснования тезиса о «превентивной войне» и привел доказательства, позволяющие, с его точки зрения, давать ей такое толкование. Представители «ревизионистского направления» в сущности лишь повторяют его рассуждения, что позволяет нам при анализе подхода этой группы германских историков к речи Сталина 5 мая 1941 г. ограничиться разбором аргументов, приводимых Хоффманом. Отметим также, что эти аргу- менты на протяжении многих лет не подвергаются сколько- нибудь серьезному изменению и расширению. Хоффман раз за разом повторяет одни и те же доводы и факты. Правда, с каждым годом тон его работ становится все более резким и безапелляционным, и он уже не останавливается даже перед прямыми персональными оскорблениями в адрес своих научных оппонентов.

Аргументы, используемые Хоффманом для того, чтобы представить речь Сталина в качестве свидетельства намерений СССР развязать войну против Германии, в полном виде были изложены им в статье «Подготовка Советского Союза к нападению в 1941 г.» Выход в свет этой статьи в ФРГ приурочили к 50-летию начала Великой Отечественной войны[254]. Некоторое время спустя в «смягченной» редакции она была опубликована российским академическим журналом «Отечественная история»[255].

Как же удается Хоффману представить речь Сталина в качестве одного из свидетельств наличия у СССР «агрессивных замыслов» в отношении Германии? Чтобы составить ясное представление о том, на какие первоисточники при анализе речи Сталина он опирается и как он интерпретирует содержащуюся в них информацию, процитируем его рассуждения в том виде, в каком они были изложены в статье, вышедшей в свет в Германии[256]. Хоффман пишет:

«Сталин считал, что война с Германией неизбежна, и, видя рост мощи Красной Армии и ухудшающееся положение Германии, 5 мая 1941 г. счел, что настал момент, когда можно сообщить широкому кругу лиц о том, что он задумал при удобном случае перехватить инициативу. Речь, произнесенная им в этот день перед выпускниками военных академий и командирами Красной Армии, является важным свидетельством подготовки Советским Союзом в 1941 г. наступательной войны. Наши прежние знания об этом находят сегодня подтверждение в биографии Сталина, написанной генерал-полковником профессором Д.А. Волкогоновым, который приводит различные документы, прямо подтверждающие известные факты».

В речи 5 мая 1941 г., продолжает Хоффман, «Сталин раскрыл свои агрессивные замыслы». Ее венчали «военные угрозы в адрес Германии». «Согласно информации, которую получил в начале войны британский корреспондент в Москве А. Верт, — читаем мы далее в статье Хоффмана, — он (Сталин в речи 5 мая 1941 г.— O.S.) заявил, что необходимо оттянуть войну с Германией до осени, так как осенью немцы не решатся напасть. Однако война с Германией "почти неизбежно" начнется в 1942 г., когда условия будут более благоприятными. В зависимости от того, как будет складываться международная обстановка, Красная Армия "либо будет дожидаться германского нападения, либо возьмет инициативу на себя". Густав Хильгер (до войны советник германского посольства в Москве. — O.S.), со своей стороны, допросил трех попавших в плен советских офицеров высокого ранга — участников мероприятия в Кремле, описания которых, как он отметил, "совпадали почти дословно, хотя у них не было возможности договориться между собой". По свидетельству Хильгера, Сталин отреагировал резко отрицательно на тост начальника Военной академии имени Фрунзе генерал-лейтенанта Хозина и заявил, что пора кончать с оборонительным лозунгом, поскольку он устарел и с его помощью уже невозможно приобрести ни пяди земли. Красная Армия должна привыкнуть к мысли, что эра мирной политики закончилась и началась эра насильственного расширения социалистического фронта. Тот, кто не понимает необходимости наступательных действий, — обыватель или дурак».