Стакан - [16]

– Обсудим это за завтраком, – ответил Халфмун, перекрикивая урчанье собственного живота.

Трехручка развел костер, достал прут и принялся насаживать на него куски бледного мяса.

– Что это? – с подозрением спросил Бальтазар.

– Сейчас покажу. Только не шумите, – отойдя на несколько шагов от костра, Трехручка очистил землю ото мха и приложился к ней ухом. После минутного сосредоточенного вслушивания, он запустил пальцы в рыхлый влажный грунт и вытащил из него толстого червя с огромным количеством ножек.

– Мы это… ели? – глядя на извивающегося червяка, Силагон позеленел так, что стал походить на Трехручку.

– Извиняйте, ваше благородство, но в тутошних лесах из съедобного только сырицы водятся, – ответил Трехручка и с хрустом отгрыз многоножке голову.

– Жарь уже, раз такое дело, – сказал Халфмун, чье чувство голода было многократно сильнее отвращения. – А пока жаришь, расскажи, что это за город такой без входа и выхода.

– О! Это Экстраполис – лучший из городов, – Трехручка пристроил прутик с мясом сыриц над огнем и мечтательно прикрыл глаза. – В Экстраполисе не едят сыриц. Там есть такие штуки, которым достаточно сказать, какое блюдо желаешь, и оно тут же появляется в специальном шкафчике. Еще там не приходится гнуть спину. Для всех работ существует целая туча штук от вот такусеньких до огроменных. Нужно лишь приказать одним штукам, и они сами землю вспашут, семена посеют, воды для полива натаскают, а потом и урожай соберут. Другие штуковины одежду шьют, третьи дома строят, четвертые любые болезни лечат, пятые за чистотой и порядком следят. Да и это не все. В Экстраполисе даже ноги утруждать нет смысла – самоходные телеги куда надо тебя в лучшем виде доставят. Погода там никогда не бывает плохой – ни холода, ни жары, ни дождя, ни снега. Всегда сплошь тепло и уют. И горожане там счастливее всех, никаких бед не знают, ни в чем нужды не испытывают. Знай себе удовольствия получают, представления всякие смотрят, музыками наслаждаются и живут по сотне лет.

– Вот уж сказка, так сказка, – усмехнулся Халфмун. – Впрочем, немудрено, что ты таких басен насочинял. Все равно ведь в Экстраполис не пройти, значит, и проверить бредни твои нельзя.

– Ядерная чушь! – взвизгнул Трехручка. – Я родился в Экстраполисе и все-все о нем знаю. Город накрыт сплошным колпаком, как тот, что у тебя на голове, только в тысячи тысяч раз больше, но дорога в него есть. Она идет под землей через глубокий колодец, который переходит в длиннющий каменный лаз.

– К чему же уроженцу столь славного города покидать его? – удивился Силагон. – Не хочу никого оскорбить, но не разумнее было бы вернуться в Экстраполис, чем питаться этими э… сырицами?

– Верно подмечено, господарик. Но тут заковыка имеется, – Трехручка вздохнул. –Колпак стеклянный, что над городом, не сам вырос. Давным-давно, когда меня и в помине не было, стоял Экстраполис, открытый всем ветрам. И создали тогда тамошние жители самую огромную штуковину из всех, такую, какая могла бы им солнце и днем и ночью заменять, да ветра в нужную сторону разворачивать. Выкатили они ту штуку на высокую гору, приказали ей работать, а она возьми, да разлетись на мельчайшие детальки. И это еще не вся беда – вместе с частями из штуковины облако такой гадости вылетело, что все живое от него сразу передохло – и люди, и звери, только мох, деревья, да сырицы остались. Пока облако двигалось к Экстраполису, люди успели город под колпаком спрятать.

– Смею заметить, что облака имеют обыкновение двигаться отнюдь не медленно, – Бальтазар поднял указательный палец и ткнул им в небо. – Видите то облачное образование? Пару минут назад оно возле горизонта было, а теперь уже к солнцу подплывает. Как же досточтимым гражданам Экстраполиса удалось столь шустро соорудить обозначенную куполообразную конструкцию с размерами, поистине поражающими воображение? Тут, простите меня за проявленную проницательность, я могу узреть явные признаки выдумки. Ведь не по волшебству же город в считанные минуты под колпаком изволил скрыться.

– Еще раз кто из вас, госпадариков, намекнет, что я сыриц на уши вешаю, живо тот без ушей останется, – огрызнулся Трехручка. – Купол – вот он стоит, смотри на него, хоть пока глаза не сломаешь. И что быстро его состряпали, каждый в Экстраполисе знает – эта история поколениями передается. Как нашим паренькам строителям так подшустрить удалось, то вам не понять. Вы телеги-то хоть самоходные видали? Нет? То-то и оно, мозгов у вас не хватит, чтоб такую мощь умственную, смекалку и рукастость вообразить. Что до колпака, то хоть и поторапливались горожане изрядненько, все равно малость опоздали. Что-то от облака того, будь оно неладно, все-таки под колпак успело просочиться. Стали в семьях тех, кто заразы глотнул, но не помер, дети уродливые рождаться.

– Поэтому ты такой зеленый? – спросил Полулунок.

– У кого-то на голове стакан с двумя ручками оказывался, а у кого и с тремя, – продолжил Трехручка, словно не слыша вопроса Халфмуна. – Таких детей горожане из Экстраполиса по каменному ходу и дальше через колодец выносили и в мертвом лесу бросали. Боялись, что заразу того облака дети эти им передать могут. Они там же и мусор выбрасывают, потому что колпак-то не резиновый. Я зла на них не держу – в том мусоре и одежка приличная попадается, и еда годная, но, ядерный чертополох, вернуться в Экстраполис хочу – слов нет. Вот это мое желание, господин исполнитель, и прошу выполнить прямо сейчас или еще раньше.