Ссылка - [48]

— Забыли убрать в тот раз — проворчал Савелий. Заметив состояние Уварова он попросил:

— Сходил бы ты за дровами, Николаевич. Печь затопим. Прохладно в избе.

Уваров вышел из заимки, зашел за угол и слезы вступили из его глаз. Он прислонился спиной к поленнице, стащил с себя шапку и поднял голову вверх к небу. «Господи, неужели это Анна. Не оставляли мы чучело косача на столе. А может, кто другой был?» мысли Уварова метались, возникали то одни предположения, то другие, но самое важное — появилась надежда. Кроме того, что-то было известно и Савелию.

В избе скрипнула дверь. Уваров быстро надел шапку, протер глаза и стал накладывать на руки поленья дров. Около него появился Кибалин.

— Я в поселок к сплавщикам. Там у сестры заночую. Успею добежать до темноты — он чуть помолчал и сочувственно проговорил слегка запинаясь — Семен Николаевич, Вы уж сильно не терзайте себя. Всяко в жизни бывает. Я и сам надеялся, что может кто живой остался и в заимке обогревается. Ан нет, не сбылась надежда. Мое сочувствие вам, Семен Николаевич.

Кибалин вздохнул, махнул рукой и стал подниматься по склону. Уваров проводил его взглядом и когда завхоз исчез в густых зарослях сосняка, поспешил в заимку.

Савелий стоял посреди избы задумавшись. На немой вопрос Уварова он озабоченно проговорил:

— Погоди, Николаевич немного, погоди.

Вдруг он резко нагнулся, засунул руку под нары, пошарил там и вытащил из тайника патронташ. Он внимательно осмотрел его и увидел разряженный патрон. На гильзе блеснули свежие царапины. Савелий не скрывая волнения подошел ближе к лампе и стал рассматривать гильзу на свету. На ней ясно просматривалась выцарапанная буква «Я».

Уваров напряженным взглядом следил за действиями Савелия. Тот осторожно погладил гильзу, поставил ее на стол повернулся к Уварову, притянул его к себе и крепко обнял:

— Жива Аннушка, жива — шептал Савелий Уварову в ухо — От нее письмишко-то.

Уваров приник к плечу Савелия, пытаясь скрыть слезы радости. Очки сползли с переносицы и болтались на одном ухе. Савелий смущенно похлопал его по плечу и широко улыбаясь сказал:

— Давай, Николаевич, затоплять печь, а то правда есть шибко хочется. А потом я тебе все расскажу.

Уваров суетливо поправил очки. Мужики быстро растопили печь. Вскоре в заимке стало тепло и уютно. Савелий развязал котомку и стал доставать еду. Уваров делал тоже самое. Выложив хлеб, он вытащил фляжку и взболтал ей.

— Ого — оживился Савелий — Это, пожалуй, к месту. Можно маленько и побаловаться.

В печи потрескивали горящие поленья. В котелке булькал кипяток. На столе появилась горка ломтей хлеба, куски вареной лосятины, хороший шмоток соленого сала. Савелий взял инициативу на себя и разлил по кружкам спирт. Выпили и Савелий жадно накинулся на еду. Уваров, проглотив огненную жидкость, только закусил чуть-чуть и терпеливо ждал, когда Савелий ему все объяснит.

Наконец тот отложил нож, вытер руки, и не спеша, стал рассказывать все по порядку.

— Я уже, когда нашел жердину, догадался, что Анна жива. Она пыталась спасти Силина, но не смогла, а когда поняла, что ее тоже посчитали погибшей, решила все так и оставить. А как же иначе. Ведь ее бы обязательно посчитали виновной в гибели коменданта и тут бы ни ей ни тебе не поздоровилось.

— А когда вошли в избу — продолжил Савелий — Увидев чучело косача на столе, я сразу понял, что что дело рук Анны. Больше некому. Но думаю, зачем все-таки чучело На стол-то? А потом догадался, что чучела-то были под нарами и Анна залезала под них. И тут я докумекал, что она знала про тайник с патронами и может взяла с собой сколько. Полез туда, а в патронаже пустая гильза, а на ней нацарапана буква «Я». Расписалась, как вроде. Ну и молодец девка. Кто бы чужой не пришел в заимку никак бы не догадался. Понимала, что мы тут не одни прийти можем. Все предусмотрела.

— Что же она здесь, в заимке, не осталась? — спросил Уваров.

— Ей же к Алексею надо. Ишь какая беда с парнем приключилась. Не могла она иначе. И ты бы, и я бы побежали, случись что с дорогим тебе человеком. А вот за то, что со мной не посоветовалась и тебе ни чего не сказала, ей ремня полагается — нарочито строго сказал Савелий — Опять же и ее можно понять. Разве мы бы отпустили ее. Нет. Анна сделала так, как ей подсказало сердце.

— Как же она добираться до Алексея будет, что ее там ждет и как потом ей открыться? — с тревогой в голосе проговорил Уваров, задумчиво глядя прямо перед собой.

Савелий искоса взглянул на Уварова. Он понимал его состояние. Знал так же, что ответить на эти вопросы не так просто. Но и паниковать не стоило. Теперь Уварову, как никогда нужны терпение и выдержка. А там, как Бог даст. Какие-то меры и самим надо применять, но какие Савелий не знал. Он положил свою руку на ладонь Уварова, лежащую на столе и убедительно заговорил:

— Дойдет. Семен Николаевич, она. Обязательно дойдет. Дорогу она знает. Не зря пытала меня — как я понял. Сегодня она должна дойти до Цивинского, а там дорога прямая до самого Сольвычегодска. Только вот подтаивать стало, да идти ей теперь придется крадучись. А от Сольвычегодска ей день идти. Лес она знает, девка смекалистая. Не пропадет. А там, дай Бог, они с Алексеем, что-нибудь придумают и тебе весточку дадут.