США после второй мировой войны: 1945 – 1971 - [8]

Неверно было бы утверждать, что у американцев в тот период истории не на высоте оказалось чувство гуманности. Нет, в этом их упрекнуть нельзя. Но именно поэтому они нуждались в объяснениях, которые убедили бы их, что применение атомной бомбы привело к спасению жизни людей. Однако в силу того, что испытываемые американцами чувства гуманности являлись абстрактными, а стремление к национальному самоутверждению проявилось очень ярко, руководителям государства необходимо было лишь дать объяснения, которые могли бы быть приняты, не вызывая вопросов или подозрений в правильности принятых решений. Это позволило Трумэну признаться в своих «Мемуарах» о словах, сказанных им генералу Джорджу К. Маршаллу о том, что «попытка заставить противника капитулировать на его территории могла бы стоить полмиллиона жизней американцев». (Возражения Маршалла против применения бомбы без предупреждения стали известны только после опубликования документов, связанных с «Манхэттенским проектом»; из них явствует, что на заседании в кабинете Стимсона 29 мая 1945 г. Маршалл настаивал на необходимости оповещения японцев о намеченных для бомбардировки объектах, с тем чтобы они смогли вывести население, что позволило бы уничтожить только доенные объекты.) Точно так же Бирнс впоследствии смог заявить, что он передал Трумэну расчеты Объединенного комитета начальников штабов, из которых следовало, что «американское вторжение стоило бы США миллиона убитых и раненых». Как сообщает далее Бирнс, президент «выразил мнение, что, как это ни прискорбно, единственно приемлемое решение, на его взгляд, заключалось в применении бомбы».

Однако, чтобы раскрыть ложность посылки о «единственно приемлемом решении», достаточно привлечь всего лишь один дополнительный факт, о котором Трумэн, принимая свое решение, был хорошо осведомлен. Ему было известно, что первым этапом вторжения должен был явиться остров Кюсю, что число жертв убитых и раненых с американской стороны должно было составить примерно 31 тыс. человек и что вторжение на Кюсю предполагалось произвести не ранее ноября, с тем чтобы дать потерявшей устойчивость Японии три месяца на подготовку к капитуляции. В то время Япония через своего представителя в Москве уже активно выясняла возможности заключения мира, о чем в США было известно из перехвата японских радиограмм. Поэтому использовать бомбу не было никакой непосредственной необходимости. Хэнсон Болдуин так оценивает обстановку того периода: «Атомная бомба была сброшена в августе. Задолго до этого американские войска прочно закрепились на Окинаве и Марианских островах. С Германией было покончено, корабли американского флота курсировали вдоль берегов Японии, безнаказанно обстреливали ее, топили паромы, курсировавшие между японскими островами. В 1945 г. значительно усилились бомбардировки Японии, начавшиеся в июне 1944 г. Их осуществляли самолеты, базировавшиеся на китайских военных базах, а затем, в ноябре того же года, — с военных баз, располагавшихся на Марианских островах. К августу 1945 г. на города Японии были сброшены бомбы, общий вес которых достигал 16 тыс. т. В Японии наблюдалась нехватка продовольствия; мины, подводные лодки, военные суда и авиация стальным кольцом блокировали ее основные острова; сырьевые запасы Японии находились на исходе. Блокада и бомбардировки, осуществляемые США, а также безуспешные попытки Японии изменить положение в итоге выразились в сокращении уровня японского производства на 20–60 %. К 26 июля, когда было выдвинуто содержавшееся в Потсдамской декларации требование о безоговорочной капитуляции Японии, она находилась в стратегически безнадежном положении.

Такова была обстановка, предшествовавшая уничтожению Хиросимы и Нагасаки американской атомной бомбой.

Должны ли были США поступить так? Если и имеется на этот вопрос ответ, то он является, скорее всего, отрицательным».

Факты для опровержения версии Трумэна — Бирнса относительно «единственного приемлемого решения» были представлены официальным правительственным комитетом — Американской службой стратегических бомбардировок авиацией стратегического назначения, учрежденной Стимсоном в 1944 г. для изучения результатов воздушных налетов на Германию. После капитуляции Японии указанная служба провела опрос нескольких сотен гражданских и военных руководителей Японии по многим вопросам, включая последствия атомной бомбардировки. Служба пришла к следующему выводу: «Основываясь на детальном изучении всех фактов, подтвержденных свидетельскими показаниями оставшихся в живых представителей японских властей, комитет считает, что Япония обязательно капитулировала бы до 31 декабря 1945 г. или же, по всей вероятности, до 1 ноября 1945 г., даже если бы не были сброшены атомные бомбы, не вступила в войну Россия и не было бы намечено вторжение».

Утверждения Трумэна и Бирнса о спасении жизни одних людей в будущем ценой уничтожения других людей в настоящем явились защитой теории, освященной высшим авторитетом власти, оправданием допустимости в современной войне практики массового уничтожения. Обоснования «гуманного» характера их утверждения служили наиболее убедительным аргументом в защиту американских бесчинств не только во время второй мировой войны, но также в период войн США в Корее и Вьетнаме. Эта точка зрения наиболее полно воплотилась в словах Вудро Вильсона — выдающегося представителя либералов, — когда он охарактеризовал первую мировую войну, на полях сражений которой погибло 10 млн. человек, как войну, которая велась «во имя мира и безопасности всех народов». В 50-х годах в оправдание агрессии США в Корее, разрушения там городов и селений, уничтожения населения высказывались абстрактные положения о необходимости предотвращения каких-то бед в будущем. В 60-х годах многолетние налеты американской авиации на Индокитай, во время которых было убито и ранено миллион человек и несколько миллионов лишено крова, оправдывались Линдоном Джонсоном и Ричардом Никсоном как необходимость предотвращения более опасной войны.