Срочно требуется царь - [57]

У самого входа, вокруг самого большого стола сидели люди и тихонько о чем-то беседовали, передавая из рук в руки и пристально рассматривая непонятные, ровно светящиеся белизной предметы.

Естественно, обозники не стали бы вмешиваться в чужой разговор, если бы Юська не узнал среди страдающих бессонницей клиентов хозяина Постольского гостиничного комплекса Комяка жену царевича Ивана.

О чем тут же и во всё горло сообщил.

— И тебе с добрым утром, Юська, — улыбнулась она такому радостному приветствию.

— Ну, вот… говорил же я тебе — потише, всех перебудишь! — с упреком обратился тощий бородатый кривобокий и одноглазый мужичок к такому же тощему, бородатому, но уже просто однорукому приятелю.

— Да я что… — втянул голову в плечи и сконфуженно пробасил шепотом тот. — Я же совсем тихохонько…

— Мы сами встали, нам коней обиходить надо, да товар посмотреть, — поспешил успокоить одноглазого Хверапонт. — Вас и не слышно было нисколько.

— А что это у вас такое?.. Серебристое… белое… и светится?..

Заинтригованный Юська был сама непосредственность.

— А это мы своих торговцев по деревням отправляем — обереги на мясо и прочие продукты менять, — охотно и не без шальной задней, вдруг нагрянувшей мысли сообщила Серафима. — Вот, перед отправкой товар показываем, рассказываем, как пользоваться, чего за него просить… Я недавно первую партию в Соломенники возила, так в курсе теперь, что, где и почё…

— Обереги? — Хверапонт остановился, словно налетел на невидимую стену, развернулся в сторону совещавшихся и двинулся к ним, лавируя между скамей, табуреток и столов, словно самонаводящееся ядро.

— Посмотреть желаете? — невинно полюбопытствовала царевна, кротко опустив вспыхнувшие надеждой и азартом очи долу.

— Хотелось бы, — осторожно признался купец.

— Вот, пожалуйста… — она кивнула бойцам постольского продотряда, и те выложили перед хорохорцем на серые неровные доски стола серебристые цифры от ноля до девяти, излучающие спокойный матовый свет. — Единица — для улучшение слуха, двойка — зрения, тройка — от клопов, четверка — от мышей, по одной на комнату, и забудьте такое слово… Пятерка — если согреть чего надо, или согреться. Шестерка — на рождение двойни, специальное предложение для скотоводов…

— А если женщине?.. — поинтересовался практичный Хверапонт.

— Тоже поможет, — подсказала закутанная до носа в старую шаль девушка рядом с царевной.

— Так… Дальше… Семерка — на удачу в пути, восьмерка в темноте светится не хуже свечки, даже трех… Девятка… Она у нас от зубной боли, если ничего не путаю. А ноль — от ран. Вот и всё.

— Деревенские суеверия, — дослушав, пренебрежительно усмехнулся и махнул толстой рукой купчина. — Крестьян дурить — самое то. Их брат до этого падкий. Сам такие по молодости продавал.

— А потом что? — спросил кривобокий.

Купчина смутился, замялся, и нехотя признался:

— Потом перестал.

«Побили», — пришли костеи и царевна к единодушному, хоть и из тактичности не озвученному выводу.

— Суеверия, говоришь, торговый гость? — вместо этого прищурилась на купца и хитро ухмыльнулась Серафима. — Ручку протяни, уважаемый.

— Зачем это? — насторожено нахмурился хорохорец, но отступать было поздно, и мясистая ладошка с некоторой дрожью легла на стол.

— Вот, гляди… — и царевна положила ему на ладошку светящуюся белую «пятерку». — Теплая?

— Ну, теплая… — согласился купец. — Так это он ее в руках держал, нагрел, вот она и теплая.

— А теперь? — заговорщицки улыбаясь, она ловко выудила из железного ларца размером со средний фолиант еще две циферки и опустила сверху.

— Н-ну… — упрямый Хверапонт не желал признавать поражение.

— А теперь?..

— Ай!!!.. — подпрыгнул и затряс обожженной лапой купчина, а с десяток весело светящихся серебристых цифр разлетелось светляками по столу и полу под дружный смех хорохорцев.

— Что, жжется суеверие, приятель? — дружелюбно похлопал купца по спине однорукий.

— Так они… настоящие?.. — вытаращил глаза Хверапонт, не прекращая дуть на легкий ожог интересной формы на вспотевшей ладони. — Откуда?..

— Находка наговорила, — Сенька гордо приобняла и потрясла для наглядности наряженную в новый, с иголочки овчинный полушубок, так не гармонирующий со старой пуховой шалью молчаливую девушку справа.

— А-а… Ну, так значит, продержится не больше недели… — разочаровано протянул купец.

— Полгода продержится, честное слово, — повернулась к нему Находка, и толстый платок спал ей на плечи, обнажая рыжую косу и рыжие не по сезону веснушки на белом лице.

Хверапонт, посвященный, видимо, в исторические перипетии и географические особенности царства Костей, охнул и с размаха хлопнулся на весьма удачно и кстати оказавшуюся в районе приземления скамью.

— Так ты… и вправду…

— Да, господин купец, вправду я, — скромно потупилась октябришна. — Я ученица убыр буду.

Фазы перехода, осмысления, обдумывания, подсчета не было.

— Сколько вы за них хотите? — выпалил, жадно уставившись на разбросанные по трактиру светящиеся цифры, хорохорец.

На следующее утро хорохорский обоз, груженый только парой сотен мечей[44] и десятком ларцов, выступил бодрым шагом в обратный путь.

Довольны были все.

Кони были рады, что везти приходится почти один костейский воздух.