Срочка - [20]

— Неееак, меряй — и кувыркнулся на подушку.

— Ну уж нет, — мерить я не стал, а без пятнадцати шесть Крамаренко, отлепив печать, достал бумажку и сунул мне.

— На, читай, чтобы не думал что я тебя наё….ал.

На бумажке было выведено — 1766.

Перед занятиями меня в сторону отвёл Бушмелев.

— Ты ночью не спал?

— Так точно.

— Тетенов?

— Так точно.

— За что?

— Товарищ старший сержант, разрешите не докладывать, а то опять крайним окажусь.

Бушмелев усмехнулся: — И не надо, сам узнаю. А ты, Цеханович, крепись. Недельки две осталось.

Я резко вскинул голову: — Не понял? Вы что меня в другое подразделение собрались переводить? Так я не согласен.

Замкомвзвод многозначительно рассмеялся: — Да никто тебя никуда не собирается переводить, но через три недели тебя ждёт приятный сюрприз. Да и Тетенова тоже — только уже неприятный. А пока крепись.

До Германии осталось 96 дней.

Глава десятая

Праздник 23 февраля вчера прошёл нормально. Даже можно сказать отлично. Впервые за всё время нас не дёргали ни на какие работы, поэтому я успел посмотреть днём в коридоре учебного центра художественный фильм про гражданскую жизнь. За эти три месяца до того втянулся в военную жизнь в учебке, что было даже странно наблюдать на экране свободную жизнь молодёжи, когда можно запросто поваляться на диване, а после спокойно встать и пойти в одиночку, без песни, вольным шагом на дискотеку или свидание с девушкой. Самое странное, что я даже не завидовал киношным героям, а с некоторым злорадством, примеривая армейскую жизнь к положительным героям фильма, констатируя, что многие из них просто не потянут её и будут здесь вечными лохами. Своя, собственная гражданская жизнь давно забылась и была спрятана в непознанных глубинах мозга. Так, иной раз прорывалась яркими картинками воспоминаний и также без сожаления там же и пропадала. Я уже был солдатом и жизнь свою твёрдо решил посвятить тому же — нелёгкому, порой неблагодарному военному труду.

Праздничное настроение не покидало и сегодня. Как же, сегодня меня в числе нескольких курсантов с других батарей, на разводе полка вывели из строя и зачитали приказ о присвоении нам воинского звания «Ефрейтор». А в довершении всего, меня также назначили на должность командира второго отделения в нашем взводе. Правда, о том что буду командиром отделения и ефрейтором я знал уже несколько дней.

Десять дней тому назад в полку началось соревнование лучших отделений батарей на приз Героя Советского Союза майора Плетнёва. В свою очередь такие соревнования прошли в батареях и в ходе трудного противостояния в четвёртой батарее отделение, в котором я служил, заняло первое место. А за неделю до праздников соревнование вступило в свою заключительную фазу. Десять отделений дралось за первое место по всем дисциплинам и мы сразу же выдвинулись на лидирующие позиции. Помимо всего и внутри отделения шла борьба за первое место. Тут уже боролись за десятидневный отпуск на Родину. По статусу первого места на приз Героя майора Плетнёва на отделение, занявшее первое место выделялось — отпуск один человек, звание «Ефрейтор» один человек, ценные подарки два человека, грамоты два человека и остальные благодарности. И так получалось, что в отделении могли претендовать на отпуск только двое: я и воркутинец Сергей Панков. На каждом контрольном занятии я уверенно набирал очки, также уверенно шёл, дыша мне в затылок, и Сергей. Он особо не расстраивался, что шёл вторым, так как прекрасно знал о моём слабом месте, где он спокойно и без суеты обойдёт меня. Так и случилось. На сдаче физо я позорно провалился: подъём — переворот — 2, бег на сто метров — 3, подтягивание — 5, кросс на 3 км — 2. Общая — Два. Сергей же все нормативы выполнил на четыре и пять, легко обойдя меня по очкам. Надежда отыграться была только на последнем контрольном занятии по Оружию массового поражения. И тут уж я выложился, сделав рывок на выполнении нормативов, и вырвал проигранные очки. Но обойти не смог, лишь уровняв их.

— Цеханович, — я и Сергей Панков стояли перед столом командира взвода, а перед ним лежал список нашего отделения с расписанными поощрениями за первое место в полку. Лишь против наших фамилий было пусто, — у тебя с курсантом Панковым поровну очков. Если бы ты опередил его хотя бы на одно очко я закрыл бы глаза на твою физическую немощь и отправил тебя в отпуск. Но раз очков поровну то моё решение следующее. Тебе звание «Ефрейтор», а курсант Панков едет в отпуск. Думаю, что так будет справедливо. Верно, Цеханович?

Конечно, в отпуск хотелось. Хотелось в военной форме пройтись по городку, хотелось чтобы мать и отец гордились мною перед соседями и знакомыми — вот мол, три месяца отслужил, а уже отпуск заработал и лучший солдат полка. Хотелось щегольнуть и перед Сергеем Бабаскиным. Но где то в глубине души у меня было и неприятие несвоевременного отпуска. Да приехал бы первым солдатом полка, да честно заработал отпуск, да молодец. Но, понимал и другое, что в глазах своих знакомых парней, которые недавно пришли из армии и с которыми буду тоже встречаться, я буду выглядеть обыкновенной салагой, счастливчиком получившим отпуск на халяву. Салабоном, не умеющим ещё с армейским шиком носить форму, откуда жалко будет торчать худая шея. Не готов я был к такому отпуску поэтому с готовностью ответил.