Срочка - [16]

— А ты, Цеханович, стой здесь. Сейчас разбираться будем.

За двадцать минут, прошедшие в тоскливом ожидании своих командиров, я досконально изучил большую канцелярию батареи. Комбат сидел за столом и что — то нервно строчил в толстую тетрадь. Иногда он подымал голову и задумчиво смотрел в одну, только ему видимую точку, и опять быстро писал, унизывая бисерными буквами бесконечные строчки. О командире батареи мы мало что знали: поговаривали, что он учился в каком — то секретном училище, но то ли за пьянку, то ли за наркоту был оттуда выгнан и переведён в арт. училище. Хотя, честно говоря, я никогда его не видел даже поддатым, не говоря о том, что так же ни разу не видел живых наркоманов. А так комбат был хорошим командиром, правда на него иной раз накатывало и он начинал чудить.

Справа от него, за отдельным столом, сидел курсант Паничкин. Он так же как и я не мог делать «подъём — переворотом», но в отличии от меня был абсолютным нулём по физо. Был он с нашего взвода, имел хороший, каллиграфический почерк, а также покладистый и спокойный характер. И сейчас Паничкин, высунув кончик языка, усердно чертил сложную и большую таблицу. Ещё правее, вдоль стены, стояли два манекена одетых в ОЗКа: один в виде комбензона, второй — Плащ в рукава. Шкаф двухстворчатый, казённый. Стол с учебными документами и литературой. Стены были увешаны учебными плакатами и пособиями.

Прибыли лейтенант Князев и Тетенов, доложились. Командир взвода сразу прошёл к столу и сел, а Тетенов и я подошли поближе.

— Князев, ты знаешь что твой Цеханович вчера занял первое место в дивизионе?

— Насчёт первого места не знаю, а мне доложили, что он занял предпоследнее место, — командир взвода спокойно и невозмутимо смотрел на командира батареи.

Комбат откинулся на спинку стула и нервно забарабанил пальцами по столу: — Кто тебе об этом доложил?

Лейтенант Князев всё также невозмутимо повернулся к нам и кивнул на Тетенова: — Вот, командир отделения и доложил.

На Тетенова было жалко смотреть. Он по всей видимости вспомнил вчерашний наш разговор и теперь был в растерянности и в замешательстве.

— Мне вчера так доложил курсант Цеханович, а я сегодня доложил командиру взвода.

Теперь все, даже Паничкин, молча и с интересом смотрели на меня. Молчание прервал комбат: — Цеханович, а с чего ты сам сказал про предпоследнее место? Ты же не дебил, — помолчав, констатировал Климович.

— Товарищ капитан, как мне поставил задачу младший сержант Тетенов — так я её и выполнил, — Князев с Климовичем недоумённо переглянулись, а лицо младшего сержанта пошло пятнами. Я продолжил, — да, я знаю, что занял первое место, но когда об этом доложил младшему сержанту Тетенову он мне не поверил. Даже с ехидцей отверг саму возможность, что я мог занять первое место. А у меня, кроме физо одни отличные отметки…., вот я и сказал, что предпоследнее место занял. Как он мне поставил задачу — не ниже предпоследнего. А я….

— Молчать, курсант…., — Климович громко хлопнул по столу ладонью и уже более мягким тоном продолжил, — молчать, а то сейчас ты много лишнего наговоришь…. Мне всё понятно. Ну, что Тетенов скажешь? А вообще то нет, сначала я расскажу, что здесь происходило и чего я так возбудился. А…, вот потом, сержант, ты уже расскажешь…

Климович повернулся к Князеву и стал рассказывать: — Приходит командир дивизиона и задаёт мне вопрос — Как я думаю отметить курсанта, занявшего первое место в дивизионе? А я даже о соревновании не знаю. Ну, ладно это моё упущение. За это я получил и по полной программе. Но здесь, оказывается, совершенно по другому интрига закручивается… Так что, товарищ Тетенов мне вот интересно… Ладно, я командир батареи — не знаю…. У меня вас 125 душ — своих делов полно до крыши. Командир взвода поверил вашему докладу… Не стал он уточнять… Понятно. Но вот как вы, Тетенов, который круглые сутки со своим подчинённым живёшь и спишь и так обосраться? А?

Тетенов молчал, так как ему просто нечего было отвечать и молчание нарушил командир взвода: — Тетенов, ещё на один вопрос ответь. До меня доходит информация, что ты неровно дышишь к Цехановичу, из — за того что он собрался поступать в военное училище. Это так?

— Ладно, Князев, — комбат с болезненной гримасой остановил командира взвода, — сейчас мы во всём разберёмся, а пока Паничкин, Цеханович — из канцелярии шагом марш.

Мы вышли из канцелярии и уселись на табуретки в своём расположении: — Ну ты, Боря, и влетел… Тебе Тетенов этого не простит….

Я и сам это прекрасно понимал, но честно говоря особо от этого не расстроился. Ну что он мне сможет сделать? Что? Нарядами на работы меня не напугаешь. Морду набить мне — ну, не принято у нас так. Да и Бушмелев не позволит ему — он во взводе хозяин. И характер у Тетенова мелковат — так, исподтишка, пользуясь властью лычек, подговнить сможет, а подраться — кишка тонка… Если борзеть не буду и буду вести себя правильно, то всё обойдётся. Даже старослужащие сержанты ничего мне не скажут.

Через пятнадцать минут из канцелярии, с красным лицом, вышел Тетенов и сразу же направился в расположение. Паничкин вскочил с табуретки и сразу же испарился, а младший сержант сел на табуретку напротив и молча стал сверлить меня взглядом, но встретил мой прямой и открытый взгляд.