Средневековые города Бельгии - [3]

Начиная с этого времени Средиземное море становится мусульманским внутренним морем, и широкая торговая и культурная связь между европейским Западом и Востоком порывается. Империя Карла Великого по существу отрезана от моря. Только теперь, в каролингскую эпоху, осуществляется, по мнению Пиренна, то состояние, которое буржуазные историки обычно относят к меровингской эпохе, а именно: франкское общество начинает покоиться на чисто аграрной основе. Таким образом, по мнению Пиренна, перелом между античностью и средневековьем наступает лишь в начале III в.

В XI в., под влиянием роста народонаселения, продолжает Пиренн, наступает поворот. Начинается в широких размерах распашка нови, и развертывается колонизационное движение. Норманны вытесняют из Южной Италии византийцев и мусульман и основывают там свое государство. Итальянские города предпринимают наступление на сарацин. — Венеция в сущности никогда не была оторвана от Леванта, благодаря непрекращающейся связи с Византией. Теперь поднимаются и другие итальянские города. Возрождается торговля, образуются два торговых центра в разных концах Европы: один на юге — Венеция и Южная Италия, другой, на севере — Фландрия. Весь христианский мир ополчается против Ислама. Это приводит к первому крестовому походу. — Отныне Средиземное море вновь открыто для мореплавателей Западной Европы; торговля расцветает вновь. «Она исчезла с момента закрытия внешних рынков. Она воскресает благодаря их восстановлению». Вместе с торговлей возрождаются и города. «Они следуют за ней (т. е. за торговлей) по пятам. Вначале они возникают лишь на берегу моря и вдоль рек. Затем, по мере того как торговля проникает все глубже, они возникают на перекрестных путях, связывающих между собой эти первоначальные центры торговой деятельности».

Такова в общих чертах концепция Пиренна по вопросу о переходе от античного мира к средневековью и о времени возникновения средневекового города. Она игнорирует глубочайшие процессы общественного развития Европы — разложение античного общества, революцию рабов и феодализационные процессы в государствах, основанных германскими племенами. Она игнорирует такие твердо установленные исторические факты, как — рост крупного землевладения и коммендация (отдача себя под защиту) свободных франков земельным магнатам в меровингскую эпоху. Концепция Пиренна упрощает сложность общественного развития Западной Европы, сводя переломные моменты ее истории в чисто внешним фактам — к захвату Средиземного моря арабами в начале VIII в. и к их вытеснению оттуда европейцами в XI в. Она преувеличивает творческую роль торговли. Она резко противоречит марксистской периодизации истории, относящей переход от античной формации к феодальной ко времени революции рабов, падения Западной римской империи и образования германских королевств.

Обратимся теперь во второй основной концепции А. Пиренна — к его теории происхождения средневекового города. Проблема происхождения города породила большую литературу в западноевропейской историографии. Существуют теории происхождения средневекового города из римских городов, из средневекового поместья (вотчинная теория) из гильдии, созданной частью населения для совместной защиты своих интересов, из аграрной марки, из свободной деревенской общины, из купеческой гильдии, из рынка, из крепости, из купеческого поселения[16].

А. Пиренн примыкает к последнему из перечисленных течений — он выводит город из купеческого поселения. Он пытается обосновать свою точку зрения на конкретном материале истории бельгийских городов. В главе «Происхождение городов» он пишет: «В то время как итальянские города, как, впрочем, и большинство французских и рейнских городов, были не чем иным, как воскресшими римскими городами, большинство бельгийских городов — это, так сказать, дети средневековья. Города Бельгии рождены торговлей». Здесь раньше, чем в других странах, расположенных к северу от Альп, можно было заметить признаки, предвещавшие широкое развитие торговой деятельности. Нидерланды призваны были сыграть в бассейне Северного моря ту же роль, что Венеция, Пиза и Генуя в средиземноморском бассейне. «Купцы, привозившие пряности из Италии или Прованса, судовщики, перевозившие по Мозелю и Рейну избыток продукции немецких виноградников, вынуждены были встречаться в Нидерландах… Бельгийские купцы добирались в конце X и в первой половине XI в. до берегов Прибалтики… По этим странам, служившим центром соприкосновения французской и немецкой культуры, непрерывно двигались караваны купцов… Постепенно, вдоль берегов их рек вновь появились пристани, места для выгрузки и зимние стоянки купцов; да Шельде это были — Валансьен, Камбрэ. и Гент; на Маасе — Гюи, Динан, Льеж и Маастрихт».

Европейская торговля все больше устремляется в Фландрию, продолжает Пиренн. В Лилле, Ипре, Дуэ и других местах происходят большие ярмарки. Во Фландрии образуется слой местного профессионального купечества.

Посмотрим, как рисует А. Пиренн промышленное развитие Фландрии. Развитие промышленности следует за развитием торговли, говорит он: «Успехи торговли способствовали развитию промышленности. Производство шерстяных тканей, которым издавна занималось население побережья, возродилось с новой силой, и его изделия вскоре составили значительную часть торгового оборота Нидерландов. Редкой удачей было наличие во Фландрии местной промышленности к тому времени, когда она сделалась базой товаров, отправлявшихся из Италии, Франции, Германии в Англию. Ее сукна издавна фигурировали наряду с винами и пряностями в числе важнейших предметов экспорта».