Средневековые города Бельгии - [2]

Анри Пиренн как историк средневекового города

Скончавшийся в октябре 1935 г. Анри Пиренн был одним из крупнейших представителей современной буржуазной историографии. Широкий размах исследовательской работы, крупное литературное дарование и блестящеё красноречие выдвинули его в первые ряды западноевропейских историков.

Значительную часть своей жизни Пиренн посвятил работе над семитомной «Историей Бельгии». Первые два тома ее, выходящие в переводе на русский язык в настоящем издании, посвящены истории средневековых бельгийских городов. Город и торговля средних веков представляли вообще центр тяжести исследовательского внимания Пиренна. Значительная часть остальных его работ — монографии, жург нальные статьи, сборники документов — вращается вокруг этой темы, причем главное внимание уделяется городам Фландрии и Брабанта. Так, в VIII т. «Всеобщей истории», издаваемой под общей редакцией Глоца, А. Пиренн дает общий обзор социально-экономического развития Европы в период времени XI–XV вв., в котором он, главным образом, трактует историю торговли и города[1]. К этой же категории работ относится статья в «Cambridge medieval history» под названием «Северные города и их торговля»[2] и книга «Древние демократии Нидерландов»[3]. Ряд статей и публикаций Пиренна посвящен отдельным сторонам и моментам из историй средневекового города и торговли. Так, Пиренн писал по вопросу о присяжных фламандских городов[4], о фламандской Ганзе в Лондоне[5], о фламандских городах в период времени до XII в.[6], об европейских гильдиях, о переписи населения в гор. Ипре в XV в.[7], об обычаях купеческой гильдии С.-Омера[8], о С.-Омерской ганзе[9], об экспорте французских вин в средние века[10], о промышленности гор. Динана в XIV и XV вв.[11]. Он посвящает специальную монографию истории конституции гор. Динана в средние века[12], вместе с Эспинасом он издает 4-томный сборник документов по истории шерстоткацкой промышленности в Фландрии[13].

После многолетней исследовательской работы, посвященной конкретной истории средневекового города, он пишет книгу, представляющую опыт синтеза истории города[14]. Среди многочисленных работ Пиренна имеется лишь одна, посвященная истории поместного строя Фландрии в средние века. Это «Полиптик и отчеты аббатства Сен-Трон в середине XIII в.»[15]. Отдав этой ранней работой дань исследованию аграрной истории, А. Пиренн перешел к тому, к чему его влекло всю жизнь, — к истории города.

Конечно, это увлечение не было случайностью. Сын и горячий патриот страны, в которой Города и промышленность развились раньше, чем в какой бы то ни было другой стране Западной Европы (исключая Италии), и в которой они достигли в средние века большого подъема, заслонив собой аграрное развитие, Пиренн, естественно, порывался мыслью к тому, что составляло базис экономической мощи и международной роли его родины в средние века. Ведь. Брюгге во второй половине XIV и первой половине XV в. и Антверпен начиная с конца XV в. были средоточием мировой торговли. Ведь в семнадцати нидерландских провинциях, в состав которых входили Фландрия и Брабант, поднялось в XVI в. революционное движение, приведшее к созданию в семи северных провинциях первой буржуазной республики в Европе.

Возникает вопрос: Что дал А. Пиренн, как историк города? Какой вклад внес он в историческую науку своими исследованиями в указанной области?

Для ответа на эти вопросы необходимо остановиться на общих концепциях Пиренна.

Невозможно быть историком средневекового города, не отдавая себе ясного отчета в том, когда началась эта история, к какому времени относится, происхождение города.

Пиренн разрешал эту проблему в тесной связи со своеобразной, им самим созданной, концепцией перехода от античности к средневековью.

А. Пиренн не стоит, подобно романистам я А. Дошпу, на точке зрения непрерывности социально-экономического развития Западной Европы. А. Пиренн не отрицает перелома между античностью и средневековьем, но перелом этот он помещает в противоположность германистам, относящим его к эпохе падения Западной римской империи, к значительно более позднему времени — к VIII в.

Жизнь античного мира, — говорит Пиренн, — развертывалась вокруг Средиземного моря, служившего связующей артерией между западными частями Римской империи и ее восточными провинциями. По этому морю происходило оживленное торговое движение между Западом и Востоком, через него переносились культурные влияния с Востока на Запад. Восток был «неизмеримо выше Запада не только благодаря превосходству своей цивилизации, но и благодаря гораздо более высокому уровню хозяйственной жизненной энергии». В III в. общественная жизнь и цивилизация Римской империи обнаруживают признаки упадка. Население уменьшается, податной гнет возрастает, германцы напирают на границы государства. Эти факты ни в коей мере не влияют на размеры торгового движения, развертывающегося по Средиземному морю между Западом и Востоком. Омертвение охватывает лишь внутренние области Римской империи, отдаленные от моря. Образование варварских государств на территории Западной римской империи не составляет переломного момента в развитии Европы. Германцы потому и тянутся к Средиземному морю, что оно является очагом экономической жизни и культуры. В меровингскую эпоху оно продолжает сохранять это значение. Торговля и города не исчезли с образованием германских государств. Большая часть городов в пределах бывшей Западной римской империи не только осталась, но и продолжала играть прежнюю роль, что объясняется сохранением морской торговли на Средиземном море в ее прежних размерах. Социально-экономическая и культурная жизнь Западной Европы существенно меняется лишь в связи» с появлением арабов в Северной Африке и особенно с момента создания халифата на Пиренейском полуострове.