Срединные силы. Черное пламя - [8]

По периметру росли раскидистые кусты с крупными фиолетовыми ягодами. Почти посередине поляны тек, поигрывая маленькими веточками, ручеек шириною в локоть.

– Отличное место, здесь и заночуем, – довольно заявил Хедрик. – Собери хвороста.

– А ты?

– Рома, ты боишься, что я буду сачковать?

Факелов примирительно улыбнулся.

– Интересно стало. Без тебя я уже сгинул бы в этом лесу.

– Тебя еще в корчме убили бы, – сухо напомнил Хедрик.

Вскоре Роман притащил большую охапку сухих веток и отправился собирать хворост дальше. Хедрик распотрошил птаху и разрезал на две одинаковые части. Насадив половинки тушки на толстую палку, он положил добычу на траву. Достав из маленькой походной сумки кремень и кресало, Хедрик занялся костром. Искры падали на маленькие веточки, на сухую кору. Огоньки на миг появлялись, тухли, и в воздух поднимались лишь тончайшие струйки дыма.

Наконец несколько искр надежно вцепились в сухую плоть, Хедрик начал аккуратно раздувать маленькое пламя. Огоньки заплясали веселее, подминая под себя все больше веточек. Костер напоминал вечно голодного зверя. Чем больше кормишь, тем сильнее он становится.

Хедрик подкинул ветки покрупнее, пламя на секунду уменьшилось, но потом лизнуло новую добычу и заполыхало пуще прежнего. Воин подставил птицу под огонь. Запахло паленым. Едкий запах ударил в нос. Роман, вернувшийся с очередной охапкой хвороста, поморщился.

– Еще тащить? – поинтересовался он.

Хедрик придирчиво взглянул на огромную кучу хвороста, удовлетворенно кивнул.

– Присаживайся. На ночь должно хватить.

Смрад паленых перьев плавно переходил в запах жареного мяса. Роман с интересом наблюдал за процессом готовки несчастной птахи. Кровавый оттенок постепенно уходил, половинки тушки стали покрываться коричневой корочкой. Зашипели от капель жира угли. Желудки спутников в предвкушении заурчали.

– Как на пикнике, – заметил Роман.

– На чем? – не понял Хедрик.

– Пикник – отдых на природе, – объяснил Факелов.

– По-моему, отдыхать надо в доме, – неуверенно сказал Хедрик. – Вроде готово.

Воин ловко снял половинку тушки ножом и протянул палку со второй частью добычи Роману. Спутники, обжигаясь, начали трапезу. Лопалась зажаренная корочка, капал жир, мелкие кости летели в костер.

Роман чувствовал, что он медленно, но неминуемо, вживается в роль средневекового странника. Еще горло перестало бы болеть по утрам да с оружием научиться обращаться…

– Я краем уха слышал про путь от человека до бога, – прерывая размышления Романа, начал Хедрик. – Что же тебе придется сделать?

– Пройти одиннадцать испытаний.

– Исчерпывающий ответ, – скривив губы, заметил Хедрик.

Роман улыбнулся, вытер ладонью с губ жир.

– Сейчас я выполняю третье – ищу Наставника в Скрытом мире. На следующие семь бог Срединных сил будет намекать.

– Это как? – перебил Хедрик.

Роман на несколько секунд задумался. Потом продолжил:

– Наставник может сказать что-то вроде: «Пятая заповедь Сатаны».

– Тонкий намек, – хмыкнул Хедрик.

– Если нет конкретного задания, а дана заповедь, значит надо ее нарушить.

– Темное обелить, светлое омрачить. Если бы он так намекнул, чтобы ты делал?

– Пятая заповедь гласит: «Сатана олицетворяет месть, а не подставляет после удара другую щеку». Я стал бы думать, кого я больше всего ненавижу и кому хочу отомстить. А испытание… я не должен ему ничего делать.

– Как-то просто получается, – с недоверием сказал Хедрик, подбрасывая хворост в поутихший костер.

– Одиннадцатое испытание я должен пройти сам, без подсказок. И его успешное выполнение зависит оттого, насколько хорошо я исполнил предыдущие задания, – поведал Роман. – Потому, получив такой намек, скорее всего надо стать лучшим другом ненавистного человека. И чтобы он искренне тебя полюбил. Согласись, дружить с ненавистным человеком – настоящее испытание. О пятой заповеди это так, к примеру.

Хедрик покачал головой, потер указательным пальцем подбородок.

– Если ты сделаешь подобное несколько раз, то станешь бесчувственным чудовищем, – с ноткой отвращения проговорил он.

Роман пожал плечами.

– У богов другие чувства. Возможно, надо не только отказаться от человеческих страстей, желаний, эмоций, но и растоптать их, перешагнуть через их трупы.

– Пройдешь десять испытаний, а последнее не сможешь. И твоя жизнь станет адом.

Роман отмахнулся, на губах появилась скептическая ухмылка.

– Человек все переживет. А о последнем испытании я уже начал думать, – сказал Роман, затем спросил испуганно:

– Ты чего так смотришь?

Хедрик хохотнул и шутливым тоном произнес:

– Да думаю, может прямо здесь тебя прирезать, чтоб других не мучил.

– А сам-то как тех двух воинов распотрошил? У меня бы духа не хватило! – воскликнул Роман.

– Надо было бы убить – убил бы. Сильные страсти в тебе: жажда власти и перемен.

Факелов развел руками.

– Мне кажется, что светлые чувства и добрые дела намного сильнее, – перевел тему Хедрик, – потому Срединные силы больший упор делают на темную сторону миров. Так что ждет тебя, мой друг, много грязных дел.

– Светлое и доброе сильнее? – с сомнением спросил Роман.

– Согласись, что настоящая любовь, как чувство, всегда сильнее самой лютой ненависти.