Среди врагов и друзей - [44]

Второму шпиону по имени Николай Левченко удалось скрыться. Все подробности о нем мы узнали гораздо позже.

Старику-сапожнику и в голову не приходило, что в его квартире поселились ярые враги чехословацкого народа — шпионы и предатели. Он был рад их разоблачению и горячо благодарил партизан.

Этой же ночью группа Григория Мельника, нагрузившись продуктами, подготовленными Яном Марейкой и местными подпольщиками, возвратилась на свою базу.

УПОЛНОМОЧЕННЫЙ ФИРМЫ КРУППА

Заснеженными лесными тропами партизаны подошли к городу Маков и уже с наступлением рассвета были на железнодорожном вокзале.

Несколько остановок проехали без всяких происшествий. Потом в вагон с шумом зашли четверо гитлеровских солдат и уселись в том купе, где лежала сумка с минами. Солдаты вынули колбасу, консервы, хлеб, водку и принялись завтракать.

Поезд быстро мчался вперед. Он поворачивал то влево, то вправо, пробираясь среди высоких заснеженных гор, покрытых стройными елями. Утро уносило назад снежные склоны, но вслед за ними появлялись все новые и новые возвышенности. А вдали рассеялся утренний туман. Так же хмуро было и в вагоне от густого табачного дыма. Только гитлеровские вояки горланили свои тосты за фюрера, а больше всего они радовались тому, что живы.

— Станция Тешин, — объявил проводник.

Кое-кто из пассажиров зашевелился, готовясь сойти на этой станции.

В вагон зашли офицеры полевой гитлеровской жандармерии.

— Проверка документов!

Пассажиры заволновались, поспешно полезли в карманы.

— Смотрите, какие сердитые глаза у пассажиров.

Рудольф Стой только кивнул на это головой и тоже полез в карман за документами, а за одно поправил пистолет, находящийся под мышкой.

— Самое основное — это спокойствие, Франц, — подбодрил Рудольф Стой своего спутника. Мы друг друга не знаем, чтобы ни случилось. Ястребан кивком головы и всем своим взглядом дал понять, что готов ко всему.

Стой незаметно пожал ему плечо.

— Документы? — спросил офицер, обращаясь к солдатам, находившимся в противоположной стороне вагона.

Один из солдат недовольно посмотрел на офицера опьяненными глазами и проговорил:

— С каких это пор не доверяют старым фронтовикам?

— Этого требует служба, — рявкнул офицер с такой злобой, что солдатам ничего больше не оставалось делать, как предъявить документы.

— Раскройте чемоданы, — скомандовал офицер.

У каждого из солдат в чемоданах были всякие награбленные вещи, и они больше всего боялись за них. Поднялся невообразимый галдеж. Солдаты упрекали жандармов в придирчивости, кричали, что будут жаловаться командованию. Видимо, все это оказало воздействие и на жандармов.

Офицер бегло посмотрел на раскрытые чемоданы и больше не стал тревожить разъяренных солдат. Направился к гражданским.

Проверка продолжалась. Пассажиров тщательно обыскивали, шарили по карманам, смотрели их вещи. Даже женщин они нагло ощупывали. Обидно и больно гордым чешкам и словачкам. Глаза их горели ненавистью.

Партизаны, приготовив документы, внимательно наблюдали за каждым шагом жандармов.

Первым был подвергнут тщательному обыску Ястребан. Личных вещей у него не было, и жандармы с особым усердием обшаривали его карманы. Документы оказались в полном порядке. Рудольф Стой молча с той же безразличной улыбкой наблюдал всю эту процедуру.

— Предъявите документы! — потребовал у Стоя офицер.

— Пожалуйста, — заговорил на немецком языке Стой.

— О, вы из города Эссен, как и я, — удивился офицер. — Очень рад встрече с земляком. Всем известно, что такое для нас, немцев, фирма Круппа. Ее знают и наши враги, я рад пожать руку ее представителю.

Рудольф Стой торжественно подал руку жандарму. Предъявленные документы свидетельствовали о том, что Ганс Фебер командируется в Чехию и Словакию для организации поставок сырья и продуктов питания для предприятий фирмы Круппа. Документы были подлинными — их нашли в кармане у одного из пассажиров фашистской воинской автомашины, которую незадолго перед этим подорвали на лесной дороге партизаны отряда «Родина».

— Чемодан также показать? — спросил Стой, приоткрывая крышку.

— О, нет, нет, господин Фебер, — воскликнул офицер, увидев купюры гитлеровских марок.

Рудольф Стой, словно не замечая восхищения проверяющего, приоткрыл и ящичек чемодана, в котором лежали золотые, вещи.

— Мы люди коммерческие, а без денег и коммерции нет, — сказал Стой.

— О да, я вашу фирму знаю, — проговорил офицер уважительным тоном. — Кстати, вам необходимо иметь оружие, ведь вы везете такие ценности.

— Без оружия я и в путь не выехал бы.

— Да, это правильно, господин Фебер! Вам всегда надо иметь оружие, особенно здесь, в Чехословакии, — угодливо говорил офицер. На прощание он пожал Рудольфу руку, извинился и ушел в другой вагон.

Партизаны почувствовали усталость. Они по очереди дремали, не выпуская с поля зрения купе, в котором лежала сумка с минами.

Поезд прибыл в Остраву под вечер. В чистом небе засверкали звезды. Пассажиры забирали свои чемоданы и выходили из вагона. Вначале вышли солдаты, а затем Ястребан взял сумку и вышел на перрон. За ним последовал Рудольф Стой. Партизаны прошли мимо вокзала и вышли на привокзальную площадь. Их никто не останавливал. Ястребан шел впереди, а комиссар, теперь уже Ганс Фебер, в сотне метров позади — так, чтобы не потерять Франца из виду.