Среди нас - [33]

Шрифт
Интервал

— Хорошо, мы обыщем ее квартиру, а вы, лучше возвращайтесь к родственникам, если что-нибудь узнаем, то мы сообщим. Можете написать ваш номер телефона? — попросил Марк.

Марина залезла в карман и достала маленькую бумажку из него с ее номером.

— Здесь все есть, — Марина дала маленький листик детективу, на котором уже был написан ее номер.

— Хорошо, — Марк взял его, затем подошел к двери и открыл ее. Марина вышла.

— Тогда идем за ордером? — воскликнул Вадим, встал с компьютерного кресла и отдал Марку блокнот. — Она так долго все это рассказывала. Я даже устал писать.

— Да что с тобой, Вадим? Что ты на нее так взъелся? Я тебя первый раз таким вижу, — сказал Марк, забирая у него блокнот и ручку. — Ты хочешь раскрыть дело? Тогда веди себя нормально. Я с тобой, как с каким-то ребенком.

Вадим стоял молча, только лишь напрягая свои губы с выражением: «И что дальше?» Ручку Марк положил в карман, а блокнот хотел раскрыть, чтобы посмотреть, что написал его брат.

— Ага, — сказал детектив, листая первые страницы. Но вместо десятка исстроченных страниц, как он и предполагал, на одном листочке он увидел довольно милый рисунок оголенного дерева почти без листьев за невысоким забором, ему рисунок хоть и понравился, но все-таки Марк поднял глаза на Вадима и сказал: — Что это? Чем ты вообще занимался? Ты можешь взять себя в руки, наконец. Ты хоть что-нибудь записал в него?

— Да, сзади, — ответил Вадим.

Было такое ощущение, что он был в какой-то прострации, поэтому Марк, всеми силами показывая свое недовольство, решил больше так на него не давить, он молча открыл последние страницы и увидел какие-то каракули.

— Все понятно. Этого нам хватит, — закончил говорить Марк, ничего не прочитав.

Вадим все еще стоял и смотрел на него, Марку стало даже как-то не по себе от этого взгляда. Но вдруг все-таки Вадим «очнулся», было такое ощущение, что у него был включатель и выключатель, так сейчас будто бы кто-то снова его включил.

— Ну что, ты рад? — спросил Вадим.

— Да, как оказалось, все намного проще, чем мы думали, — Марк сначала не очень понял, о чем его спросил Вадим: про каракули в блокноте или про Марину? Но он ответил, подразумевая Евсееву.

— Я не думаю, что мы найдем ключи, — начал Вадим.

— Почему? — выдавил из себя Марк, почувствовав, как у него скрутило живот, но боль сразу же отпустила.

— Слишком легко. Если Маргарита умудрилась бы убить Илью, и так умело стащить ключи, то не думаю, что она бы их оставила у себя. Мне кажется, что она уже успела бы десять раз от них избавиться, — сказал Вадим.

— Но ты же сам мне сказал, что тут планировалось, вероятно, не одно убийство. Тогда есть все-таки вероятность, что ключи у нее остались, — ответил ему Марк, резко положив руку на живот. — Ладно, нам надо спешить. Чем быстрее мы там будет, тем лучше.

Они начали одеваться. Вадим накинул на себя черную куртку, а Марк надел пиджак, а на него сверху свое короткое пальто. Следователь обернулся и увидел стоящую на столе кружку, потом подумал про себя: «Ладно, как-нибудь потом ее уберу». Марк замер и уставился в стену, и через секунды четыре он снова схватился рукой за живот.

— Да что с тобой? Ты в порядке? — схватил его за плечо Вадим.

— Слушай, что-то мне нехорошо, — сморщив от боли лоб, в полголоса произнес Марк все еще не отпуская руку от живота.

— В смысле? — Вадим посмотрел на него.

— Да что-то опять с животом.

— Ты сегодня завтракал вообще? — спросил Вадим и Марк ему положительно кивнул.

— Езжай один, все нормально.

— Ладно, оставайся здесь. А помнишь Сашу Ковлинского, того врача, о котором ты мне говорил. Он вроде бы неплох в медицине, как ты сказал, сходи к нему на всякий случай. Я, кажется, его сегодня утром здесь видел.

— Да, да, хорошо. Тогда ты езжай к Маргарите Хогиной и возьми кого-нибудь с собой. Если мне станет лучше, то я приеду, — сказал Марк уже более облегченно, потому что боль в животе опять прошла, но надолго ли? — А если повезет бери с собой корейца. С утра я его встретил, и он сказал, что весь день будет свободен. Я подъеду попозже.

— Нет, ты тут сиди. Если что, я позвоню. Да и к тому же моя машина сломалась, я тебе говорил, помнишь? Поэтому я возьму твою.

— Ну как хочешь. Тебе точно помощь не будет нужна? — спросил его Марк.

— Точно, — ответил Вадим.

Следователь Игнатьев взял ключи у детектива и вышел из кабинета.

III. Арест

Теперь настало время действовать Вадиму, любителю заниматься ничегонеделанием. Но кого же ему взять с собой? На горизонте корейца не видать, поэтому про него можно было пока на время забыть. Вадим начал поиски «свободных». Сначала он сходил к одному, но тот оказался занят, потом он нашел еще троих, которые тоже вроде бы ничем не занимались, но когда Вадим спросил их, не хотят ли они съездить на обыск, так сразу же оказалось, что они торопятся на обед.

У всех какие-то неотложные дела, как всегда. Но, кажется, удача все-таки улыбнулась Вадиму, ему на пути всё-таки попался старик Джед Ян, который с удовольствием согласился. Почему именно старик? Потому что он в этом полицейском участке почти что всех переработал, хоть и выглядел еще не так старо. Всю свою жизнь он посвятил этой профессии, но он был таким человеком, который прекрасно участвовал и в работе, и одновременно также много времени проводил со своей женой, ребенком и, недавно родившимся, внуком.


Рекомендуем почитать
Спрут 4

Советским телезрителям известен многосерийный фильм «Спрут», рассказывающий о засилье преступности, насаждаемой воротилами бизнеса, об отчаянных попытках честных людей защитить правосудие. По мотивам фильма журналист М. Незе написал роман в четырех частях, который мы и предлагается вниманию читателей.


Перекличка мертвых

В июле 2005 года в Эдинбург съезжаются на саммит лидеры стран «Большой восьмерки». Ежедневные марши протеста, демонстрации и уличные беспорядки, учиняемые антиглобалистами, держат полицию в постоянном напряжении. Однако инспектор Джон Ребус в охранной операции не задействован и погряз бы в текучке, если бы не смерть депутата парламента, обставленная как самоубийство, и не явные признаки того, что в городе орудует серийный убийца. Власти стремятся скрыть и то и другое, боясь бросить тень на событие мирового значения.


Убийственный грейпфрут

На оперативной работе не соскучишься, это майор Вершинин знает точно. Похищение маленькой девочки или двойное убийство бизнесменов — настойчивый и внимательный оперативник раскроет любое преступление. Однако подозрительный несчастный случай с талантливым гитаристом начинающей рок-группы ставит Вершинина в тупик. Похоже, музыкант настроил против себя всех знакомых — значит, к гибели парня причастен кто-то из них. А может быть, это сговор? Однако вскоре и других участников группы начинают преследовать несчастья: дорожные аварии, удар током… Кто же задался целью уничтожить группу?


Блондинка 23-х лет…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Преступления могло не быть!

Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.


Безмолвные женщины

У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.