Средь тяжкого труда и скорби - [7]

И что же, по мнению Жаспара, теперь произойдет? — с горечью спросил себя казначей. — Армии Сиддармарка на границах Пограничных государств? Чарисийский плацдарм на материке? Чарисийское оружие и золото, льющиеся в руки Стонара теперь, когда эти руки стали смертельным врагом Матери-Церкви? Он добьется, что все это произойдет, если только мы каким-то образом не сможем сокрушить республику до того, как Чарис сможет прийти ей на помощь! Если он должен был это сделать — если он просто должен был развязать это кровопролитие и варварство — разве он не мог, по крайней мере, сделать это эффективно?

А затем были разрушительные финансовые последствия эффективного уничтожения одного из последних трех материковых государств, которые на самом деле умудрялись платить свою десятину. Как Клинтан ожидал, что казначейство волшебным образом вызовет необходимые средства из воздуха, когда инквизиция систематически уничтожала их источники?

Но я не могу этого сказать, не так ли? Не тогда, когда Замсин сворачивается, как уколотый мочевой пузырь, а Аллейн кивает в том, что должно быть, по крайней мере, наполовину искренним согласием. И даже если бы я это сказал, это не имело бы ни малейшего значения, потому что кровь уже пролита и ущерб уже нанесен. Лучшее, на что я могу надеяться, — это найти какой-то способ смягчить хотя бы худшие последствия. И может быть, только может быть, если все получится так, как могло бы быть, тогда…

Он оборвал эту мысль, едва осмеливаясь высказать ее даже самому себе, и заставил себя признать горькую правду. Каким бы катастрофическим это ни было в долгосрочной перспективе, в краткосрочной перспективе это фактически укрепляло власть Клинтана. Депеши, поступающие из Деснаира, Пограничных штатов, земель Храма, даже — особенно! — империи Харчонг, ясно давали это понять. Видение превращения Сиддармарка в руины было достаточно ужасающим для любого правителя материка; простая возможность того, что Сиддармарк станет вратами для чарисийского вторжения, была еще хуже. На данный момент этих правителей не волновало, действительно ли Стонар планировал предать их, как утверждал Клинтан. Уже нет. Что имело значение сейчас, так это то, что у Стонара не было другого выбора, кроме как предать их, если он хотел, чтобы его нация выжила… и что каждый из них почуял шанс забрать свой собственный фунт или два мяса из разоренной туши республики. А с истерией в Сиддармарке — зверствами против Матери-Церкви, которые неизбежно должны были спровоцировать зверства Клинтана, — раскол будет загнан еще глубже в сердце Церкви, чего и добивался Клинтан. Он хотел поляризации, страха, ненависти, потому что это было то, что дало бы ему возможность навсегда уничтожить своих врагов и превратить Мать-Церковь в его собственный образ того, чем она должна была быть.

— Я должен согласиться с Жаспаром, — сказал Мейгвейр. Дючейрн посмотрел на него с холодным презрением, и капитан-генерал покраснел. — Я не в том положении, чтобы комментировать или подвергать сомнению отчеты инквизиции, — продолжал он, защищаясь, — но отчеты, поступающие ко мне от стражников республики, подтверждают, что в Сиддар-Сити действительно было намного больше мушкетов — почти наверняка нарезных мушкетов — чем должно было быть. Очевидно, кто-то их запасал. И, безусловно, повезло, — его взгляд на мгновение скосился в сторону великого инквизитора, — что к тому времени, как растает снег, у нас будет время полностью укомплектовать стражу и снабдить ее новыми мушкетами. По крайней мере, половина из них также будет нарезными, и я понимаю, — на этот раз он посмотрел прямо на Клинтана, — что твоим агентам удалось выведать кое-какую информацию, в которой мы больше всего нуждаемся.

— Инквизиция получила довольно много информации об оружии еретиков, — признал Клинтан. — Мы все еще находимся в процессе определения того, какие части этих знаний мы можем безопасно использовать, не нарушая Запретов, но я полагаю, что мы нашли способы дублировать многие из их видов оружия, не прибегая к демоническому вдохновению, которое привело к ним богохульников.

Он выглядел восхитительно серьезным, — с горечью подумал Дючейрн. — Каждый дюйм вдумчивого великого инквизитора действительно находил способы защитить Мать-Церковь от заражения, а не планировал, как он подтвердит все, что нуждалось в оправдании.

— Мы обнаружили, как они заставляют свой снаряд взрываться, — продолжил он, — и у нас есть пара надежных мастеров по изготовлению железа, которые разрабатывают способ повторить этот эффект. Дело не просто в том, чтобы сделать их полыми, и найти способ добиться этого, не прибегая к запрещенным знаниям, было непросто. Есть также вопрос о том, как вы взрываете «снаряды», как их называют еретики. Для обеспечения надежной работы «взрывателей» требуется тщательно приготовленная форма пороха. К счастью, одному из самых преданных сынов Матери-Церкви удалось раздобыть для нее эту информацию — добыть ее ценой собственной жизни, я мог бы добавить, — и мы сможем начать создавать наши собственные взрыватели в течение месяца или двух. К весне у вас должна быть полевая артиллерия с собственными взрывающимися снарядами, Аллейн.