Сравнительное богословие. Книга 6 - [11]

Можно сказать, что, во-первых, буддизм на поверку историческим временем оказался непригоден для индийцев в части социальной организации общества (буддизм не поддерживал открытую стратификацию общества на сословия и касты). Во-вторых, буддизм оказался религиозной системой, которая можно сказать полностью удовлетворяла (и удовлетворяет до сих пор) мистико-религиозным чаяниям людей (их психическому настрою) множества регионов Южной и Юго-Восточной Азии, Японии, Китая — грубо говоря, тех регионов, которые находились восточнее и севернее Индии. Поэтому буддизм оказался средством распространения наработанного брахманами религиозного учения за пределы Индии — как религиозного обеспечения «мягкого» рабовладения, гарантирующего минимальную внутреннюю социальную напряжённость, в первую очередь между рабовладельцами и «господами»[42] (что было впервые успешно опробовано на опыте функционирования империи Ашоки в самой Индии).

· Процесс распространения буддизма шёл по принципу «мягкого» и неторопливого упреждающего вписания в его могучую и привлекательную мистико-«философскую» религиозную основу — основных принципов местных систем вероисповедания. Именно поэтому, вследствие непревзойдённого потенциально перспективного новшества (многократные перевоплощения и посмертное воздаяние, оформленные и разработанные психотехники…), а также весьма гибкой, далеко идущей терпимости к местным верованиям и их пантеонам — до сих пор считается, что буддизм сам подстраивался под культурные традиции самых разных народов Южной и Юго-Восточной Азии, не тревожа их религиозные чувства. Но, как мы уже знаем из последней главы предыдущей книги про Индуизм — учение брахманов (которое взял за основу Будда Гаутама) сильно не обрядностью и пантеоном, не культами для толпы: оно сильно мистико-«философской» и психотехнической основой. Поэтому местные религии (не имеющие столь мощной и «прогрессивной» основы), приняв мистико-«философскую» и психотехническую основу буддизма — автоматически оказывались вписаны сами в последний, вне зависимости от внешнего религиозного прикрытия (местные верования и их пантеоны).

Местные боги как правило находили своё место в пределах уже существующего буддийского пантеона — но в отношении «Будд» в конечном итоге местные боги занимали подчинённое положение, с чем соглашались местные народы, их «элита» и «жречество», будучи пленёнными духовными основами буддизма. Однако, начинал распространяться буддизм, как правило не нарушая традиций, верований и культов стран распространения. Этот процесс облегчался тем, что у первобытных политеизмов уровня национально-государственных религиозных систем и у буддийской религии — общие «анимистические» корни (вера в бессмертие души). А буддизм предложил современное и перспективное развитие «теории о душе», близкое по мировоззренческой целеустремлённости многих национальных эгрегориальных систем. Иначе говоря, в религиозных эгрегорах национальных религиозных систем, которые впустили к себе буддизм — уже была потребность в их совершенствовании и развитии, которое соответствовало бы историческому времени: буддизм оказался «очень кстати», вписав в свой эгрегор местные эгрегоры вер.

В конечном итоге, по мере закрепления буддизма на местном уровне, происходило «усвоение» (поглощение) и изменение большинства первоначальных элементов культов и вероучений, которые заканчивались как правило — искоренением «аборигенных» традиций и даже иногда репрессиями против сторонников последних, которые поддерживались со стороны принявших буддизм «элит». Но это в первую очередь касалось стран, уровень «культурно»-религиозного развития которых уступал уровню буддизма.

· Распространяясь в страны, уровень религиозного развития которых примерно соответствовал уровню религиозного развития Индии во времена зарождения в ней буддизма (в первую очередь это касается мощи и алгоритмики доминирующих религиозных эгрегоров а затем — уровня канонических писаний и обрядов), последний несколько трансформировался под их влиянием и существовал вместе с ними.

Последнее в первую очередь касается Китая. В Китае сложился конфуцианско-даосско-буддийский религиозный комплекс, в котором наглядно распределились религиозные сферы, сложившись в иерархию «наилучших» возможностей разных вер, в которых буддизму была отведена ведущая роль в сфере «этики» посмертного воздаяния:

· Конфуцианство преобладало в социально-политических отношениях и сфере социальной этики и являлось религиозной основой сословного разделения.

· Даосизм преобладал в сфере бытовых культов и являлся основой «философии» для рабов.

· Буддизм вошёл в китайскую цивилизацию с «философией» заботы о спасении душ верующих,[43] замаливании грехов, ярко выразился в погребальных и заупокойных службах.[44]

Поскольку конфуцианство, поддерживающее социальный порядок и даосизм, поддерживающий бытовой порядок, соответствовали сословному рабовладению (подобному индийскому),[45] это говорит о том, что «философская» основа буддизма была не только совершеннееи выше «философских» основ существующих китайских религий,