Спящее золото. Книга 2: Стражи Медного леса - [10]

– Ты здесь служишь кому-нибудь?

– Нет. Скорее меня приютил один добрый человек, которому я недавно подарил три марки золота.

– Ты поплывешь со мной?– полуутвердительно произнес Стюрмир.

– Я бы сказал, что это мудрое решение,– вмешался Сторвальд.– Я вот собираюсь плыть с могучим Стюрмиром конунгом. И ему, и Хильмиру мои песни понравятся.

– Ты поплывешь прямо отсюда?– даже Вигмара удивило это неожиданное решение.– Прямо так, в чем есть? Мне думалось, у тебя немало добра осталось в конунговой усадьбе… В том сундуке были не только цветные пояса?

– Это неважно!– Сторвальд небрежно махнул рукой.– Думаю, твои добрые соплеменники дадут мне какую-нибудь рубашку, а я за это сочиню каждому из них по хвалебной песне. Это очень легко, надо только иметь сноровку. Как и во всем остальном!– Сторвальд подмигнул Вигмару косящим левым глазом.

– А Бьяртмар?

– Всего серебра и золота не выслужишь, а любоваться его безбородой мордой мне порядком надоело. Я уважаю могущество рун, но меня тошнит от «одалей»[1], усеявших берег раудов гуще, чем морские камни. Кстати, о цветных ремнях – Ингирид ведь не станет молчать. Пожалуй, скажет, что мы с тобой ее обесчестили. Она себя не пожалеет ради мести, уж можешь быть уверен. А когда муж ее убедится, что это неправда, приставлять нам головы обратно будет уже поздно.

– Так ты плывешь с нами?– снова спросил не склонный к долгим разговорам Стюрмир конунг.

Вигмар медлил с ответом. Все это правда: и Ингирид не станет молчать, и плыть со своим конунгом гораздо лучше, чем оставаться у чужого. Но что-то не давало ему ответить согласием. Вернуться на Квиттинг нельзя. Отправиться к слэттам? А что он там забыл, в десятке морских переходов от Рагны-Гейды, от того единственного, что для него важно? Смутное чувство, что он оставил где-то здесь половину своего сердца, не давало сказать «да».

– Я не слишком подходящий для тебя попутчик, конунг,– наконец ответил Вигмар.– Мне нечего делать у слэттов, а возвращаться к квиттам нельзя.

– Почему?

– Потому что я – вне закона.

– За что?– прямо спросил Стюрмир.

– За дело,– так же прямо ответил Вигмар.

Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу. И почему-то Вигмар не ощущал ни особого почтения, ни трепета – это был просто человек, которому он мог помочь и помог. Должно быть, за последнее время квитт привык думать о себе как о чем-то отдельном от племени. Он остался сам по себе, человек лицом к лицу с огромным миром, и конунг квиттов для него не конунг.

– Я там убил одного человека,– пояснил Вигмар ожидающему продолжения Стюрмиру.– И его родичи меня не простят. Даже ты, боюсь, не защитишь меня – я же не смогу все время держаться за край твоего плаща. Так что я пойду своей дорогой.

– Жаль,– заметил Сторвальд.– А я уже мечтал, как мы с тобой на пару будем петь хвалебные песни.

– Нет уж!– Вигмар наконец усмехнулся.– Я не умею петь хором. Вот уж чего я никогда не научусь делать.

– Не знаю, встретимся ли мы еще, но я о тебе буду помнить,– сказал Стюрмир конунг Вигмару.– Да пошлют тебе боги удачи!

В устах конунга такое пожелание стоило очень многого, но Вигмар лишь кивнул в благодарность. Удача у него тоже была своя собственная, особенная, не такая, как у всех.

«Рогатый Волк» уже качался на высоких волнах, хирдманы разбирали весла. Стюрмир конунг и Сторвальд торопливо зашагали вниз к воде, Вигмар остался стоять на скале. Корабль отошел от берега, полосатый парус расправил крыло, и «Рогатый Волк» стал быстро удаляться. Лисица смотрел ему вслед, потом поднял взгляд. Над самым кораблем высоко в небе плыло крылатое белоснежное облако… Вигмар моргнул и вдруг разглядел, что никакое это не облако, а белый лебедь, медленно парящий над проливом. Под его распростертыми крыльями, как тень, летел северо-западный ветер, тот самый, который был так нужен. Лебедь вел его за собой. Вигмар смотрел вслед птице и думал: должно быть, Отец Побед и сейчас не посылал Неистовую из рода альвов. Он всего лишь сделал вид, что отвернулся.

Неспешно подъезжая к конунговой усадьбе, Вигмар вдруг увидел, как навстречу ему из ворот вылетает целая дружина. «Фьялли,– почти равнодушно отметил он.– Любопытно: Альвкара будет так добра, что прикроет меня щитом? Или это я уж слишком много хочу?»

Скакавший впереди Эрнольв первым же заметил Вигмара и так резко натянул поводья, что конь его встал на дыбы и замолотил по воздуху передними копытами. Дружина смешалась, одни проскакали дальше, другие успели придержать лошадей. Эрнольв бросил лишь один взгляд на спокойное лицо Вигмара и сразу все понял. Тролли и турсы! В последнее время он становится ясновидящим! Но, как и всем, ему самому собственное ясновидение не приносит никакой пользы.

– Уже не видно,– невозмутимо подтвердил Вигмар ту догадку, что ясно отразилась на растерянно-раздосадованном лице фьялля.– Напротив Виндсея на этот раз дует самый что ни есть подходящий ветер.

Фьялли окружили кольцом и молча ждали. А Эрнольв и Вигмар смотрели друг на друга, и у каждого из них было невероятное чувство, как будто он – маленькая железная гирька, которая качается в своей чашечке весов: вверх-вниз, вверх-вниз… Оба они старались сегодня выполнить то, что считали должным, но у одного из них это получилось, а у другого – нет.