– Да, папа!
– Уже полночь, – сказал Фортнум, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. – Что ты делаешь там, внизу?
Тишина.
– Я спрашиваю…
– Смотрю за своей фермой, – ответил наконец мальчик холодным и слабым голосом.
– Вылезай оттуда! Ты слышишь меня?
Тишина.
– Том? Послушай. Это ты положил грибы в холодильник? Если да, то зачем?
Прошло по крайней мере десять секунд, прежде чем мальчик ответил:
– Чтобы вы с мамой съели их, конечно.
Фортнум слышал, как стучит его сердце, он трижды глубоко вздохнул, прежде чем заговорить снова.
– Том? Ты не… я хотел сказать… ты сам случайно не съел немного этих грибов?
– Не понимаю, зачем ты спрашиваешь, – ответил Том. – Да, я их ел. Сегодня вечером. А что?
Фортнум сжал ручку двери. Теперь молчал он, чувствуя, как подгибаются его колени. Он еще пробовал бороться со всем этим бессмысленным вздором.
– Папа? – мягко позвал Том из подвала. – Иди ко мне. – Снова тишина. – Я хочу показать тебе урожай.
Фортнум чувствовал, как ручка выскальзывает из его вспотевшей ладони. Наконец она повернулась.
– Папа? – так же мягко повторил Том.
Фортнум открыл дверь. Подвал тонул в темноте. Он поднял руку, ощупывая стену в поисках выключателя, и тут до него донесся голос Тома:
– Не надо. Свет вреден грибам.
Фортнум убрал руку с выключателя. Проглотил слюну, оглянулся на лестницу. "Пожалуй, – подумал он, – нужно пойти попрощаться с Цинтией. Но откуда эта мысль? Откуда вообще эти мысли? Ведь нет ни малейшего повода…"
– Том, – сказал он, стараясь голосом не выдать тревоги. – Может, я еще не готов, но я иду!
И, спускаясь в темноту, плотно закрыл за собой дверь.
***
