Спроси у зеркала - [43]

— Ты могла бы не поддаваться на его провокации, вот и все, — мрачно ответила Юлька. — Ты ведь прекрасно знала, что предаешь меня, однако это не помешало тебе…

— Опять двадцать пять! — воскликнула Лутовинина. — Юль, ну я ж тебе только что все объяснила, все по полочкам разложила…

— Да на хрена мне твои полочки? — заорала Сметанникова. — Заткни их себе знаешь куда? Ты мне Генку отдай, а потом разглагольствуй о детстве, о жертвенности. Он мой, а ты его нагло украла — вот и весь разговор. Отдай, оставь его в покое, не бери грех на душу.

— Нет, — замотала головой Лариска. — Не отдам. Он мой. Он сам выбрал меня. Вот если бы он выбрал тебя, тогда я бы спокойно отошла в сторону.

— Посмотрим, — угрожающе зашипела Сметанникова. — Вот это мы посмотрим. Он все равно ко мне вернется. Потому что только я могу дать ему то, что ему нужно. Только я! И он это очень скоро поймет. Ты, может, мордашкой-то своей симпатичной и смогла его на некоторое время заинтересовать, да кроме мордашки в тебе и нет-то ничего — одна сплошная преснятина. А Геночка любит погорячее, уж я-то знаю! Ты, Лутовинина, мне не соперница, попомни мои слова. Ты же пресная и холодная, как селедка замороженная! Уже очень скоро Геночке захочется вкусненького. И вот тогда… Рано или поздно, но он ко мне вернется. Вот тогда я посмотрю, как ты отойдешь в сторону.

Лутовинина искренне захохотала:

— К тебе? Вернется? Ой, Слива, не смеши! Забудь, мой тебе совет! Даже если он и бросит меня, то уж никак не ради тебя! Успокойся, Слива, живи себе дальше!

— Я проживу. Я проживу, никуда не денусь — вешаться не собираюсь. Но и тебе радоваться недолго, Лутовинина. Я тебе отомщу. Я обязательно тебе отомщу! В итоге все равно мой будет, вот увидишь.

— Ой, народная мстительница! Ладно, ты себе мсти, а я поехала. На первую пару опоздала, так хотя бы в магазин заеду, все времени не хватает косметику выбрать. Если б не ты — еще б два месяца не собралась. Спасибо, Слива! Успехов тебе в мести!

И, искренне усмехаясь, Лариса отправилась в сторону автобусной остановки.

Глава 10

В самом начале ноября старшие Дидковские съехали с квартиры в Строгино. После долгих обсуждений, прикидок и размышлений было принято решение не менять шило на мыло, в смысле, один городской район на другой, даже более престижный, а перебраться за город, поближе к природе. Может, и правда, с возрастом любого, даже самого урбанизированного, испорченного цивилизацией человека тянет ближе к земле? Вот и Дидковских потянул зов природы. Нет, Изольда Ильинична вовсе не собиралась обзаводиться приусадебным хозяйством. И в мыслях не было выращивать рекордные урожаи капусты или помидоров. Просто почему-то так захотелось иметь, наконец, возможность выйти вечерком в собственный сад или маленькую рощицу, посидеть в уютной резной беседке или на просторной веранде, попить чаю с медом, наслаждаясь запахом леса или цветущей акации. Иногда, быть может, для собственного удовольствия поковыряться в землице, но опять же не ради богатого урожая овощей, а сугубо ради любви к прекрасному: разбить, например, перед домом оригинальную клумбу, заняться цветоводством или модным нынче ландшафтным дизайном.

С одной стороны, покидать привычную городскую обстановку не хотелось. Можно ведь было бы прикупить квартирку где-нибудь в центре, да не скромненькую типичную 'трешку', а что-нибудь более приличное, более просторное. Опять же — хорошо развитая инфраструктура, никуда далеко ни ходить, ни ездить не надо, все рядышком: хоть супермаркет, хоть аптека, хоть почта. Парикмахерская опять же. Ведь как удобно было все эти годы под рукой иметь личную парикмахершу. Естественно, переберись они даже в другой район Москвы, от услуг Лизы Лутовининой в любом случае пришлось бы отказаться. Ну да это-то не беда — неужто во всей Москве других мастеров не найдется? С другой стороны, Лиза за эти годы привыкла к капризным и непослушным волосам Изольды Ильиничны, приноровилась к ним, и теперь уже прекрасно управлялась, укладывая более чем скромненькие волосюшки в элегантную прическу.

Впрочем, замена личного парикмахера волновала Изольду Ильиничну в последнюю очередь. Во главе угла стояло удобство. А удобнее, что ни говори, когда все рядышком, под рукой. То есть — однозначно город, Москва. Со всеми ее плюсами и минусами. Однако опять же с точки зрения удобства хотелось раз и навсегда перестать зависеть от соседей. Да, удобно жить в Москве, в просторной квартире в многоэтажном доме. Но проблем в таком доме возникает едва ли не больше, чем удобств. И главная из них — шум, который Изольда Ильинична переносила весьма и весьма болезненно. Одни соседи целыми днями слишком громко слушают музыку, другие без конца что-нибудь празднуют, опять же с музыкой и танцами, да так лихо отплясывают, что у Дидковских дорогая хрустальная люстра на потолке раскачивается маятником. А ремонты? Это же получается один нескончаемый ремонт! Одни соседи заканчивают, другие начинают, потом подключаются третьи, и так далее, до бесконечности! Пока закончит последний, первому уже опять пора делать ремонт, и вся цепочка начинается заново! Раньше-то проще было: поклеили свежие обои, в лучшем случае передвинули мебель, поменяв местами диван с креслами, да прибили пару-тройку полок да светильников. Теперь же все стали грамотные, образованные, всем и каждому подавай авторский дизайн. Вот и долбят стены, превращая их в арки или низенькие перегородки, меняют окна да двери, сооружают оригинальную архитектуру в одной отдельно взятой квартире. В результате весь дом вынужден терпеть ужасающий рев и грохот с утра до вечера. И ведь даже возмутиться нельзя: как же, они все имеют право шуметь до двадцати двух ноль-ноль! А на тишину, получается, права ни у кого нет, в лучшем случае с двадцати двух до восьми утра, да и то, если никто не празднует день рождения или серебряную свадьбу.