Даже то, что Джон постепенно узнавал о ней, ничего не проясняло. Мелоди Кроуфорд продолжала оставаться для него загадкой.
Стихия угомонилась быстрее, чем можно было ожидать. Сначала заснул Чили, вслед за ним сморило Мелоди. Джон задремал только к рассвету. А вскоре наступило утро.
* * *
Девушка пробуждалась медленно. Из-за неудобства позы руки и ноги у нее затекли. Постепенно справляясь с неприятными ощущениями и сонно осматриваясь вокруг, она старалась припомнить все, что предшествовало этому моменту. Впрочем, это не составило ей особого труда.
Первая ее осознанная мысль была, как всегда, о собаках. Чили безмятежно спал рядом с ней, о состоянии прочих, остававшихся весь вечер и всю ночь без ее опеки, она могла только догадываться. Больше всего девушку тревожил, конечно же, Эйс. Но даже любимому псу она ничем не могла помочь, оставаясь в этой хижине.
Мелоди несколько раз с усилием моргнула, чтобы окончательно смахнуть сонливость. Затем посмотрела в окно, стекло которого смазывало вид грязными разводами, но даже и при таком обзоре можно было понять, что уже давно рассвело.
Утро после вчерашнего разгула стихии было особенно ясным. Солнечный свет ярко освещал лежак, на котором устроился Джон. Он спал беззвучно и неподвижно. Совсем рядом. Они даже слегка соприкасались. Но Мелоди это нисколько не смущало. Просто решив не шуметь, чтобы не разбудить Норта, Мелоди откинулась на спину и уставилась в облупившийся от времени потолок.
Неизвестно сколько времени прошло в тишине. Наконец Джон, окликая ее, тихо проговорил:
— Привет.
Мелоди повернула лицо в ето сторону.
— Доброе утро, — сказала она.
— Доброе, — отозвался мужчина. — Как спалось?
— Как на камнях, — ответила она, невольно улыбнувшись. — А тебе?
— Ну, знаешь, случалось проводить ночь и в менее комфортных условиях, — ухмыльнулся бывалый солдат.
— От тебя исходит тепло, — заметила Мелоди.
— И от тебя тоже, — улыбнулся ей Джон в ответ. — И уж наверняка от Чили.
— Это да, — согласилась девушка, ласково взглянув на продолжавшего мирно спать пса. — А еще ты жесткий, — добавила она.
— А ты, — наоборот, мягонькая, — интимным полушепотом произнес Джон. — Как котеночек. Такая, мягкая, что можно сойти с ума, — пылко забормотал он, притянув Мелоди к себе и не ощутив при этом ни малейшего сопротивления с ее стороны.
Мелоди томно вздохнула и тут же заметила блеск в глазах Джона. Эти странные сполохи вспугнули ее.
Джон почувствовал напряжение девушки и ослабил хватку. И в то же самое время, отняв от нее одну руку, другой осторожно дотронулся до уголка ее рта.
Губы Мелоди разомкнулись. Джон нежно обхватил ее лицо ладонями и осторожно поцеловал.
После этого недолгого поцелуя они посмотрели друг на друга. Взгляд Мелоди затуманился.
— Еще, — пробормотал Джон и теперь уже решительно впился в ее сочные губы.
Джон перекатился на бок и приподнялся на локте.
Он молча наблюдал за тем, как Мелоди деловито готовит завтрак из остатков вчерашней провизии, курсируя по комнатушке.
Наслаждаясь этим зрелищем, Джон чувствовал всем своим телом близость Мелоди.
Она целовала его, как ни одна другая женщина до этого. Подобно раскаленной стали, эти поцелуи обжигали губы и гортань, огнем вливаясь в его жилы и растекаясь кипучей кровью.
Наконец-то Джон узнал ее в страсти. И мог поклясться, что теперь ему известно, кто такая Мелоди Кроуфорд.
Чили уже давно был на ногах и вился возле двери.
— Ты прав, парень, — заметил Джон, резко поднимаясь на ноги. — Пора поискать подходящий кустик.
Мелоди дождалась, когда дверь за ними закроется, и тяжело вздохнула.
Девушке казалось, что Джон чем-то недоволен, нет, даже зол. И это ее пугало. Ей, живущей в уединении, злой человек всегда представлялся более опасным, чем любой дикий и кровожадный зверь. И дело здесь даже не в наличии или отсутствии оружия, которое Мелоди так не терпела. Есть в человеческом существе такая жестокость, которая никому из зверья не свойственна. Вотименно проявлений этой жестокости Мелоди и боялась больше всего, именно потому и выбрала уединение.
Саму себя Мелоди никогда не считала одинокой. У нее были любимые собаки, ее добрые и преданные друзья, которые чувствовали каждый оттенок настроения девушки, никогда не разочаровывали ее, умели быть благодарными.
Дверь охотничьего домика открылась. Вбежал Чили. Джон торопливо затворил дверь и, нарочито вздрогнув, пробурчал:
— Бррр, холодина.
Их взгляды на мгновение пересеклись.
В глазах Джона Мелоди увидела тепло и понимание. Этого могло оказаться достаточно для того, чтобы она больше ни о чем не волновалась. И все-таки напряжение и подозрительность никогда не отступали так легко. В сознании Мелоди продолжало пульсировать закравшееся опасение.
Девушка жестом пригласила спутника к столу. Она не считала себя ни в чем виноватой, поскольку ничем не была обязанной ему. Но все-таки испытывала чувство неловкости.
— Да, все верно. Не помешало бы перекусить, — дружелюбным тоном заметил Джон. — Только подкину сначала дров в огонь.
— Завтрак скудный, — сухо констатировала Мелоди.
— Хоть такой есть, — улыбнулся Джон.
— Хорошо, что Чили не привереда, — смягчилась она и нагнулась, чтобы почесать пса за ухом.
