Спроси у реки - [34]

Посохин невольно хмыкнул. В этой убогой комнате слова блондинки звучали просто нелепо. Анна тоже не удержалась от усмешки.

– Фигня беспросветная! – сказала девушка, вопросительно глядя на полицейского. Она явно ждала ответа на свою реплику. – Наши каким-то образом научились снимать сериалы хуже мексиканцев.

– Ну да, – согласился Посохин.

Он, продолжая улыбаться, подтянул под себя правую ногу и наклонил вперед корпус.

– Калитка! – вскочила с дивана Татьяна Владимировна.

– Сидеть! – вполголоса приказал Посохин. – Всем сидеть.

На веранде послышались шаги. Дверь в комнату открылась.

– Вот блин! – споткнувшись, выругался вошедший в комнату подросток. Он поправил ногой скомканный половичок и поднял голову. Заметив Посохина, он тотчас развернулся, но выскочить за дверь не успел. Майор в два прыжка настиг паренька, схватил его за плечи и, рванув на себя, через секунду припечатал грудью к стене.

– Стоять!

– Больно! – взвизгнул подросток.

– Леша!

Татьяна Владимировна бросилась к Посохину и повисла на нем. С дивана тотчас сорвалась и Анна. Она подскочила к полицейскому и попыталась стащить правую руку Посохина с плеча брата. Девушка оказалась очень сильной. Посохин от неожиданности едва не выпустил Алексея.

– Брысь! – рявкнул майор, отбрасывая Анну в угол комнаты. – Жарких, ко мне!!!

В комнату влетел старший лейтенант. Его взгляд заметался по комнате. Он никак не мог сообразить, что предпринять в такой ситуации. Подобного развития событий, к своему стыду, он никак не ожидал.

– Мать и сестру убери! – заорал Посохин.

– Есть!

Жарких оторвал женщину от майора и, поймав за талию, снова кинувшуюся на помощь матери Анну, потащил их в другую комнату.

Посохин оглянулся, чтобы оценить обстановку.

– Придержи их там. Пусть успокоятся.

Майор придавил Алексея одной рукой за шею к стене, а другой его обшарил. Сунув руку в задний карман джинсов подростка, Посохин вытащил оттуда смартфон.

– «Е7»! Где взял?

– Отпусти! Нашел!

– Заткнись! Ты знаешь, что это коммуникатор убитой женщины?

– Никого я не убивал! – заорал подросток.

– Леша!

– Куда вы, гражданка?!

Жарких едва успел перехватить рванувшуюся к сыну женщину.

– В наручники захотели?! – бросил зло через плечо Посохин и, сделав паузу, уже ровным голосом продолжил: – Все сядете на пятнадцать суток, если не угомонитесь. Спокойно. Ведите себя спокойно, и никто вас пальцем не тронет. Все поняли? Тогда все присутствующие здесь граждане чинно усаживаются на стульчики и отвечают на мои вопросы. Жарких, посади их, но тащить не надо. Действуй аккуратно. Алексей, я тебя отпускаю. – Посохин ослабил хватку. – Поверь, все будет хорошо. Успокойся, пожалуйста.

Опустив руки, подросток продолжал стоять у стены, уже не пытаясь бежать.

– Хорошо. Все правильно меня поняли. Теперь давайте обсудим ситуацию.

Майор отошел от Алексея и глубоко вздохнул.

– Фу! Я хочу наконец поговорить спокойно. Алексей, присаживайся, пожалуйста. И вы, милые дамы, устраивайтесь поудобнее.

Подросток сел на стул, на котором до этого располагался Посохин, и поджал под себя ноги. Бежать, видно, он уже никуда не собирался. Следом опустились на диван его мать и сестра.

– Я тоже присяду, – сказал Посохин. Он одной рукой взял стоявший возле стола стул за спинку и перенес его к двери.

– Итак, Алексей, расскажи, пожалуйста, полиции, где ты взял смартфон? – спросил майор, стараясь придать своему голосу отеческие интонации.

– Я его нашел.

Посохин присел на край стула и оперся руками о колени.

– Где и когда?

– Во вторник.

Подросток отвечал на вопросы полицейского, не поднимая головы. «Малыш, кажется, сожалеет о своем поступке, – подумал Посохин. – Будем считать, что человек он еще не конченный».

– Неделю назад, так? – спросил майор, еще больше смягчив тон.

– Да.

– Где?

– На старом пляже.

– Время не вспомнишь?

– Утром. Я хотел порыбачить, пришел на пляж, а он там лежит.

– Часов в шесть нашел?

– Не… раньше. Часов в пять.

– Видишь, все идет у нас нормально. Мы спокойно с тобой разговариваем и хорошо друг друга понимаем. Итак, еще вещи какие-либо там были?

– Да. Халат и босоножки. Полотенце еще было. Большое такое.

– Что еще ты нашел?

– Еще очки солнечные, – с явной неохотой ответил подросток.

– Где они?

– Очки?

– Очки и все остальное.

– Очки я Ане подарил, а все барахло засунул в лодку.

– В какую лодку?

– Там, в конце пляжа стояла.

– Можешь описать?

– Дюралевая. С синей полосой.

– Номер на ней был?

– Я не видел. Может и был. Не помню.

– Ключи в халате лежали?

– Ключи? Ключей не было.

– Не врешь?

– Честное слово! Зачем они мне?

– Хорошо. Аня, принесите, пожалуйста, очки.

Девушка встала и прошла в другую комнату. Она почти сразу оттуда вышла и протянула очки Посохину.

– Вот. Они?

– Они, они. Здесь на дужке и название фирмы выбито.

– Я не знала. Леха сказал, что он их в траве подобрал, когда утром на пляж шел.

– Никто вас ни в чем не обвиняет. Он их действительно нашел. Он не врет. Почти.

Посохин повертел очки в руках.

– Красивые. И дорогие, между прочим! У погибшей женщины от них дома футляр остался.

Майор передал очки Жарких.

– На телефон девчонок снимали, молодой человек? – с грустью глядя на Алексея, спросил Посохин.