Спотыкаясь о счастье - [81]
Короче говоря, накопление богатства не обязательно делает людей счастливыми, но оно удовлетворяет потребности экономики, стоящей на страже интересов стабильного общества, являющегося системой пропаганды обманных убеждений относительно счастья и богатства. Экономика процветает, когда люди трудятся, но поскольку люди трудятся только ради собственного счастья, очень важно, чтобы они ошибочно полагали, будто производство и потребление – путь к личному благополучию. Слово «обманные» может навести на мысль о существовании некоего жестокого тайного заговора, организованного маленькой кучкой людей в темных костюмах, но игра в передачу убеждений свидетельствует о том, что для распространения ложных убеждений вовсе не требуется, чтобы кто-то усиленно старался обмануть невинный народ. Нет никаких интриг, нет никаких заговорщиков, нет ловкого манипулятора, внушающего при помощи тщательно продуманной пропаганды всем нам убеждение, будто за деньги можно купить любовь. Скорее, это отдельно взятое ложное убеждение – суперрепликатор, поскольку, придерживаясь его, мы вовлекаемся в ту самую деятельность, которая его и увековечивает[77].
Игра в передачу убеждений объясняет, почему мы доверчиво принимаем представления о счастье, которые вовсе не будут правдой. Радость, даруемая богатством, – один из примеров. Радость, даруемая детьми, – другой, который большинство из нас принимает еще ближе к сердцу. Каждая культура уверяет своих представителей, что наличие детей сделает их счастливыми. Когда люди думают о своих потомках – воображая будущее дитя или глядя на уже имеющееся, – они склонны рисовать себе образы улыбающихся младенцев в колыбельках, прелестных годовичков, ковыляющих по лужайке, крепких мальчиков и стройных девочек, играющих в школьном оркестре, студентов-отличников, у которых впереди удачные браки и блестящие карьеры, и безупречных внуков, чью привязанность можно купить конфетой. Будущие родители знают, что памперсы придется менять, что домашнюю работу придется делать, что стоматологи на деньги, полученные за свои услуги, смогут отдохнуть на шикарном курорте, но в целом будущее отцовство и материнство представляются достаточным счастьем, чтобы в конечном счете на него решиться. Оглядываясь на эту пору впоследствии, они вспоминают те чувства, которые ожидали испытать. Немногие способны устоять перед радостью подобных ожиданий. Моему сыну 29, и я абсолютно убежден, что он был и остается одним из главных источников радости в моей жизни. И лишь недавно его затмила моя двухлетняя внучка, которая тоже чудесна, но пока еще не настаивала, чтобы на прогулках я шел сзади и притворялся, будто мы не родственники. Когда людей просят назвать источники их радости, они делают то же, что и я: показывают на своих детей.
Однако если мы измерим действительное удовлетворение людей, имеющих детей, обнаружится совсем другая картина. Как показано на рис. 23, в начале семейной жизни пары обычно вполне счастливы, потом уровень счастья постепенно понижается и возвращается к прежней высоте, только когда дети покидают дом{310}. Вопреки тому, что мы читаем в популярной прессе, единственный признак «синдрома опустевшего гнезда» – все расширяющаяся улыбка{311}. Что интересно, этот пример убывания и возрастания удовлетворения на протяжении семейной жизни больше характерен для женщин (тех, кто в основном и присматривает за детьми), чем для мужчин{312}. Тщательные исследования тех чувств, которые испытывают женщины, занимаясь своими повседневными делами, показывает: они менее счастливы, ухаживая за детьми, чем когда едят, занимаются физическими упражнениями, ходят по магазинам или смотрят телевизор{313}. И уход за детьми на деле кажется лишь чуть-чуть приятнее, чем работа по дому.
Это не должно нас удивлять. Каждый родитель знает, что дети – это уйма работы, по-настоящему тяжелой работы. И хотя в отцовстве и материнстве случается немало вознаграждающих за все моментов, в основном быть родителем означает долго и самоотверженно обслуживать людей, которые только через десятки лет, возможно, будут вам чуть-чуть благодарны. Но если это настолько трудное занятие, отчего же оно рисуется нам в таком розовом свете? Одна из причин такова: мы целыми днями говорили по телефону с представителями общества – нашими мамами, дядюшками и личными тренерами. И все они передавали нам мысль, которую они считают верной, но успешность передачи которой объясняется вовсе не ее точностью. «Дети приносят счастье» – это суперрепликатор. Мы – часть системы передачи убеждений. А эта система не будет работать, если не будет увеличиваться количество людей, передающих сообщения. Убеждение, что дети – источник счастья, становится частью нашей культурной мудрости, потому что противоположное мнение поставит под угрозу существование всякого общества. Действительно, люди, которые полагали бы, что дети приносят страдания и злосчастья, и поэтому их не имели бы, – оставили бы без дела свою систему передачи убеждений лет на 50, а после прекращения их существования это убеждение тоже бы исчезло. В 1800 г. возникла утопическая община шекеров, число членов которой сразу возросло до 6000. Они одобряли детей, но не природный акт, ведущий к их появлению на свет. С годами глубокая убежденность шекеров в важности целибата послужила причиной сокращения общины, и нынче на свете осталось всего несколько престарелых сектантов, которые передают свое убеждение относительно конца света только друг другу.
