Сплошной обман - [37]

Примула семенила впереди Гиацинты, при виде меня ее личико, напоминавшее увядший цветок, сморщилось от ужаса.

— Милое дитя, случилась престранная вещь! Мы даже не знаем, что и думать.

— И все–таки я настаиваю, что не следует обвинять Мод Крампет. — Судя по тону Гиацинты, сестрицы были недовольны медсестрой. — Видимо мальчишка проговорился. Неприятно, но это не повод для взаимных упреков. Тесса, только что в "Кельи" прибыл доктор. Мы с ним не знакомы, похоже, это заезжий турист. Он зашел в пивнушку и там услышал про девушку, страдающую амнезией. Я без сил повалилась на диванные подушки.

— В пивнушку! — раздраженно фыркнула Примула. — Доктору медицины не пристало посещать подобные заведения. И, честно говоря, мне не нравится его вид. А чего стоит имя! Доктор Ступни. Какое–то оно неприятное, я бы даже сказала потное!

Если кто тут и потел, так это я. Попытавшись встать, я дернулась, и комната как–то неприятно закачалась перед глазами. Пришлось опять откинуться на спинку дивана. Что же делать? Как обмануть этого назойливого эскулапа? Что за омерзительный человек! Надо же, готов свернуть со своего пути только ради того, чтобы осмотреть больного!

— Пожалуйста, — прошептала я, прижимая руки к холодному лбу, — нельзя ли избавить меня от него? Я не настолько хорошо себя чувствую, чтобы встречаться с доктором.

Сомнительность моей отговорки никто не успел заметить, так как раздался осторожный стук в дверь. Примула суетливо метнулась к зеркалу и взбила седые кудряшки.

— Боюсь, выхода нет, дорогая моя Тесса, но мы останемся с тобой! — И, не дожидаясь реакции с моей стороны, оживленно прокричала: — Входите, доктор, входите! Да, пациентка здесь, она безмерно рада, что вы заглянули к нам. Это так любезно с вашей стороны…

Примула продолжала что–то лепетать, но я ничего не могла разобрать, слова слились в какое–то нечленораздельное бормотание. Дверь открылась, и в гостиную торжественной поступью вплыл доктор Ступни. Примула мигом умолкла, и сестрицы как по команде уселись на диванчик напротив меня.

Глаза доктора вперились в мое лицо, залитое, как я подозревала, смертельной бледностью. Бледность эта, правда, объяснялась не столько недомоганием, сколько страхом. Я встала, сделала шаг навстречу эскулапу, споткнулась и была вынуждена ухватиться за подлокотник и сесть обратно на диван.

— Итак! — Доктор Ступни выставил перед собой маленький черный саквояжик. — Как вы себя сегодня чувствуете, юная леди?

Мне почудилось или в его вопросе и в самом деле прозвучала угроза? Так и задушила бы этого напыщенного субъекта, добраться бы до его стетоскопа, обмотать вокруг шеи… Подбадривая себя кровожадными мыслями, я затравленно смотрела, как доктор с издевательской неторопливостью вытягивает из своего саквояжика стетоскоп. Потом усилием воли заставила себя перевести взгляд на лицо мистера Ступни. Колючие глазки под черными косматыми бровями, очки в золотой оправе на кончике носа, над верхней губой неправдоподобно лохматые усы.

— Могу я узнать, доктор, где вы практикуете? — Гиацинта сложила на коленях костлявые руки, ногти полыхали маленькими раскаленными угольками.

Доктор расцвел в любезной улыбке.

— В очаровательной старинной тюрьме для душевнобольных преступников. Исследование различных психических отклонений — моя давняя страсть.

Примула неодобрительно фыркнула, а я еще сильнее вжалась в подушки.

Повесив на шею стетоскоп, доктор Ступни принялся шарить на дне саквояжика. Через несколько томительных мгновений он извлек бутылочку с жидкостью ядовито–розового цвета, энергично встряхнул склянку, поднес к свету и объявил:

— На языке непосвященных — это сыворотка правды! А теперь, с вашего позволения, дорогие леди, я побеседую с пациенткой наедине. Если мы хотим добиться результата, требуются покой и сосредоточенность.

Сестры не двинулись с места.

— Я все–таки считаю, доктор, — прочирикала Примула, — что по крайней мере одной из нас следует остаться с милой Тессой. Это временное имя, но оно ей очень подходит, не правда ли?

Каким–то чудом мне удалось собраться с силами и выдавить слова:

— Не беспокойтесь, я согласна остаться с доктором наедине. Думаю, так будет лучше.

— Ты уверена, дитя? — Гиацинта подтолкнула Примулу, они встали и неохотно направились к двери. — Помни, дорогая, мы будем рядом, в холле. В случае необходимости непременно позови нас.

Дверь мягко затворилась, я уставилась на доктора Ступни, не в силах пошевелиться от ужаса и бессильной ярости.

— Успокойтесь, юная леди! — пророкотал эскулап. Поставив бутылочку на кофейный столик, он извлек из саквояжа шприц. Зажмурив один глаз, доктор внимательно изучил иглу. Усы его плотоядно дернулись. — Итак, юная леди, если вы закатаете рукав, то и глазом не успеете моргнуть, как выложите мне всю историю своей жизни.

— Как бы не так! — прошептала я, юркнув за диван. — Прежде пациентка хотела бы побольше узнать о вас, доктор. Где вы получили свидетельство на право практиковать и как давно это было?

— Дорогая мисс Имярек, я хорошо понимаю ваши опасения. Когда вас осматривает незнакомец… — Тут доктор Ступни понизил голос, чтобы не было слышно в холле: — Но вам нечего опасаться, я вовсе не стану просить вас раздеться. — Пушистые усы медленно раздвинулись в притворно добродушной улыбке. — А что до свидетельства, не стоит забивать свою хорошенькую головку такими пустяками. Меня бы никогда его не лишили, если бы не одна несчастная суматошная особа. Жаль. Она была преданной женой, мне ее недостает.