Сплетенная с тобой - [42]

Ритм жизни города был таким интенсивным, что казалось, время здесь летит быстрее, чем где бы то ни было. И вообще Нью-Йорк в корне отличался от Южной Калифорнии, с ее ленивой чувственностью. В Южной Калифорнии жил мой папа, и именно там я ходила в школу. Но Нью-Йорк был словно властная госпожа, которая щелкает кнутом и соблазняет всеми видами порока.

У меня в сумочке завибрировал телефон. Я кинула взгляд на экран и поняла, что звонит папа. Мы обычно связывались по субботам, и я всегда с нетерпением ждала возможности поболтать с ним, но сейчас предпочла бы ограничиться голосовой почтой, так как была здорово на взводе из-за мамы. А теперь и папа начал доставать меня вопросами. Ведь во время своего последнего визита в Нью-Йорк он оказался свидетелем того, как в мою квартиру заявились полицейские, чтобы сообщить, что Натан в городе. Они заложили эту мину замедленного действия, поскольку были не в курсе, что Натан уже мертв. Более того, при мысли, что мой мучитель совсем близко от меня, я запаниковала и не смогла скрыть свой страх. И вот теперь папа, ставший свидетелем моей неадекватной реакции, здорово за меня переживал.

— Привет. — Я решила все же ответить, чтобы не вести войну на два фронта с обоими родителями. — Как дела?

— Скучаю по тебе, — ответил он своим глубоким, уверенным голосом, который я так любила. Мой папа был просто идеальным мужчиной: красивым, уверенным в себе, умным и надежным, как скала. — А у тебя?

— В основном не жалуюсь.

— А в частности? Я весь внимание.

— Мама потихоньку сводит меня с ума.

— И что на сей раз? — спросил он с ноткой снисходительности в голосе.

— Она сует нос в мои дела.

— Что ж, иногда мы, родители, действительно это делаем, но только тогда, когда беспокоимся за своих детей.

— Ты никогда так не делал, — не согласилась я.

— Только до поры до времени, — уточнил он. — Но если я действительно начну за тебя волноваться, то ничего обещать не могу. Однако не теряю надежды, что сумею уговорить тебя не слишком обижаться на меня.

— Ну, сейчас я как раз еду к маме. Посмотрим, насколько она сможет быть убедительной. Наверное, если признает, что была неправа, это как-то поможет делу.

— Тогда удачи тебе.

— Ха! Правда? — вздохнула я. — Можно позвонить тебе завтра?

— Конечно. Дорогая, у тебя точно все в порядке?

Я закрыла глаза. Виктор Рейес обладал инстинктом хорошего полицейского плюс отцовским инстинктом, поэтому что-либо скрыть от него было просто нереально.

— Ага. Я уже практически подъехала к маминому дому. Завтра обязательно расскажу, как все прошло. Ой, совсем забыла: мой босс собирается объявить о помолвке. Словом, у меня для тебя куча новостей.

— Завтра утром мне, возможно, придется заехать на станцию, но ты в любом случае сможешь связаться со мной по сотовому. Я люблю тебя.

Внезапно я испытала приступ ностальгии. Да, я очень любила Нью-Йорк и свою новую жизнь и тем не менее ужасно скучала по папе.

— Папочка, я тоже тебя люблю. Завтра поговорим.

Я выключила телефон и посмотрела на запястье. Отсутствие часов напомнило о том, что мне предстоит самая настоящая схватка. Мама и в прошлом постоянно меня расстраивала, но сейчас я была обеспокоена настоящим. Ей так долго пришлось трястись надо мной из-за Натана, что эта привычка вошла у нее в плоть и кровь, став стереотипом поведения.

— Эй! — Я наклонилась к Клэнси. Мне необходимо было кое-что прояснить. — В тот день, когда мама с Мегуми возвращались в Кроссфайр и мама здорово психанула… Вы что, ребята, встретили Натана?

— Да.

— Но ведь он уже однажды там появлялся. Гидеон Кросс тогда еще здорово надрал ему задницу. С чего это вдруг Натан вздумал вернуться?

Клэнси посмотрел на меня в зеркало:

— Мои соображения? Чтобы его заметили. Раз уж о его появлении узнали, он должен был держать вас в напряжении. Скорее всего, его мишенью была ты, но в результате он до смерти напугал миссис Стэнтон. В любом случае, действовал он достаточно эффективно.

— И никто мне ничего не сказал, — вздохнула я. — Почему?

— Он хотел тебя напугать. Но твои родные решили лишить его такого удовольствия. — (Ой, а об этом я как-то и не подумала.) — К моему величайшему сожалению, — продолжил Клэнси, — я недоглядел за Кэри. Просчитался, и ему пришлось заплатить сполна.

Гидеон также не предвидел, что Натан нападет на Кэри. И, видит Бог, меня тоже терзало чувство вины. Ведь Кэри пострадал из-за дружбы со мной.

И сейчас меня искренне тронула забота Клэнси. Я чувствовала неприкрытое волнение в его грубом голосе. Он не врал: охранять меня было для него не просто работой. Ведь он вкладывал душу во все, что делал. Хотя здесь невольно напрашивался вопрос, оставалось ли у него время на личную жизнь?

— Клэнси, у тебя есть девушка?

— Я женат.

Нет, ну как можно быть такой идиоткой, чтобы не знать подобных вещей?! Интересно, что за женщина могла выйти замуж за столь жесткого и мрачного человека? Человека, круглый год ходившего в куртке, чтобы скрыть пистолет под мышкой, без которого он никогда не появлялся. Был ли он с ней мягче и нежнее? Так ли яростно защищал ее? И мог ли убить из-за нее?

— Как далеко ты способен зайти, чтобы ее защитить? — спросил я его.